К тому времени, когда она втиснула «Хонду» между двумя автомобиля с буквами MD[7] на пластинах с номерными знаками и побежала к забору, за которым находилась общественная автостоянка, Лаура уже наполовину убедила себя, что Мелани ранена, похищена или убита. Полицейский у ворот не пропустил ее, даже когда Лаура сказала, кто она такая, и ей пришлось во весь голос звать Дэна Холдейна.
Тот поспешил к воротам, чуть подволакивая левую ногу. Чуть, но подволакивая. Она бы этого не заметила, но страх до предела обострил ее чувства. Он взял Лауру под руку и повел вдоль забора, подальше от ворот, где их никто не мог подслушать.
На ходу она спросила:
– Что случилось с Мелани?
– Ничего.
– Скажите мне правду!
– Это правда. Она в своей палате. Цела и невредима. Какой вы ее и оставили.
Они остановились, и она повернулась спиной к забору, глядя мимо Холдейна на включенные мигалки. Заметила среди патрульных машин и фургон, в каких перевозили трупы.
Нет. Такого просто не могло быть. Найти Мелани после стольких лет поисков и так быстро вновь потерять ее: немыслимо!
Грудь сжало железным обручем. В висках запульсировала кровь.
– Кто умер?
– Я звонил вам домой…
– Я хочу…
– …пытался связаться с вами…
– …знать…
– …последние полтора часа.
– …кто умер! – потребовала она.
– Послушайте, это не Мелани. Понимаете? – голос звучал необычно мягко и даже нежно для мужчины таких габаритов. – С Мелани все в порядке. Честное слово.
Лаура всмотрелась в его лицо, глаза. И поверила, что он говорит правду. С Мелани все в порядке. Но страх по-прежнему не отпускал Лауру.
– Я попал домой только в семь утра, – продолжил Холдейн. – Буквально упал на кровать. В одиннадцать часов мне позвонили и срочно вызвали в «Вэлью медикэл». Они подумали, что есть какая-то связь между этим убийством и Мелани, потому что…
– Потому что «что»?
– Ну, в конце концов, она – пациент этой больницы. Вот я и пытался связаться с вами…
– Я поехала в магазин, покупала ей одежду, – прервала его Лаура. – Что случилось? Кого убили? Что вы мне такое говорите?
– Мужчину в автомобиле. Вот в том «Вольво». Его труп на переднем сиденье. За рулем.
– Кто он?
– Согласно водительскому удостоверению его, зовут Нед Ринк.
Она привалилась к сетчатому забору, пульс начал медленно замедляться.
– Вы когда-нибудь слышали о нем? – спросил Холдейн. – О Неде Ринке?
– Нет.
– Я подумал, может, он сотрудничал с вашим мужем. Или с Хоффрицем.
– Если и сотрудничал, то я об этом не знаю. Мне незнакомы ни имя, ни фамилия. Почему вы думаете, что он знал Дилана? Он умер так же, как те трое? Из-за этого? Его забили насмерть, как и остальных?
– Нет. Но умер он странно.
– Расскажите мне.
Холдейн замялся, но по выражению синих глаз она поняла, что речь пойдет еще об одном особенно жестоком убийстве.
– Расскажите мне.
– Ему сломали шею. Такое ощущение, будто кто-то с невероятной силой ударил куском свинцовой трубы аккурат по адамову яблоку. Ударил не раз. Шея превратилась в пульпу. От дыхательного горла остались одни ошметки, адамово яблоко раздроблено, перелом основания черепа, переломы позвоночника.
– Ясно. – Во рту у Лауры пересохло. – Мне все ясно.
– Извините. Конечно, не та картина, что в Студио-Сити, но тоже необычная. Вы понимаете, почему мы могли решить, что эти преступления взаимосвязаны. В обоих случаях речь идет о необычной жестокости убийц. Конечно, этого парня отделали не так, как тех троих, но все-таки…
