– Что же, разрешим перелет? – спросил Сталин у присутствующих на совещании.
Молотов и Ворошилов сразу же согласились. Принципиально дело было предрешено. Однако Сталин, немного подумав, сказал, что все же следует вызвать и спросить мнение непосредственного руководителя авиационной промышленности…
Ожидая приезда руководителя авиационной промышленности, он начал расспрашивать моих друзей о самолетах, которые они испытывали. В частности, Байдукову пришлось рассказать о новой машине, на которой он недавно установил два скоростных международных рекорда.
Затем разговор перешел на боевые свойства наших истребителей, американских самолетов. Сталин подробно интересовался, что можно взять у американской авиации, чему у них следует поучиться.
В дружеской беседе присутствующие сравнивали свои самолеты с американскими, находя в последних хорошую отделку и поучительные мелочи, которые нам следует перенять.
– Товарищ Чкалов, на нашем самолете все-таки один мотор… – заметил Сталин. – Этого не надо забывать.
– Но мотор отличный. Это доказано, и нет никаких оснований беспокоиться. А кроме того, – пошутил Чкалов, – один-то мотор – сто процентов риска, а четыре – четыреста.
Присутствующие засмеялись. Наступал самый решающий момент. Сталин, задав еще несколько вопросов, немного задумался, а потом сказал:
– Я – за!
Когда первый пункт решения правительства о перелете был записан, Сталин предложил пункт о том, чтобы обязать экипаж в случае прямой опасности произвести немедленную посадку.
Через несколько дней после вызова в Кремль мы переселились в подмосковное местечко Щелково на берегу Клязьмы. Поселились в просторной комнате близ летного поля и начали готовиться к перелету.
А. В. Беляков. В полет сквозь годы.
Воениздат, М., 1988. С. 184–187.
А.Н. Комаровский, 22 апреля 1937 года
В горячие весенние дни 1937 года, когда мы готовились к пропуску первых теплоходов, совершенно неожиданно для нас приехали на строительство канала руководители партии и правительства.
В тот день, 22 апреля, я находился на шлюзе № 4. Вдруг из-за поворота показались машины – одна, другая, третья, четвертая… Они быстро проехали к верхней голове шлюза и здесь остановились. Подбежав к передней машине, я увидел, что из нее выходят И.В. Сталин и другие члены правительства. Представившись и коротко доложив обстановку, я пригласил гостей на мост, откуда был виден весь Влахернский узел сооружений – шлюз № 4, насосная станция и красивая панорама канала, перерезающего Галявинский бугор. И.В. Сталин подробно поинтересовался работой отдельных элементов узла, причальных массивов, смыканием судоходного канала с насосной станцией.
Осмотрев этот узел, высокие гости собрались уезжать, но мы пригласили посетить их другой наш узел у 3-го шлюза, где с некоторых архитектурно оформленных сооружений уже были сняты леса.
– Ну, что же, придется уступить строителям, – сказал И.В. Сталин. Остановившись у верхней головы шлюза, гости детально осмотрели сегментный затвор, и вода затопила камеру шлюза. И.В. Сталина особенно заинтересовало крупное отечественное оборудование канала и прежде всего уже смонтированные в то время крупнейшие в мире насосы.
– Где сейчас находится в канале волжская вода? – спросил И.В. Сталин. Мы объяснили, что волжская вода, перекачиваемая насосной станцией № 182, уже подошла к нижней голове шлюза № 3.
С нижней головы шлюза все прошли к зданию распределительного устройства. С берега канала открывался вид на панораму всего Яхромского узла. Мы доложили гостям, что канал пока не готов, что надо выполнить большого объема планировочные и уборочные работы, но что канал откроется в срок. <…>
