Покупаю себе мороженое и иду в сквер. На солнце уже изрядно припекает, хочется прятаться в тени. Дохожу до приглянувшейся лавочки и занимаю ее. И лишь через некоторое время понимаю, что неосознанно выбрала ту самую, где мы встретились с Марком.
Перевожу взгляд на офисные здания через дорогу. Должно быть, он где–то там трудится. Главное, чтобы не в той фирме, в которую я собралась на собеседование.
Хотя одна моя часть упорно желает нашей встречи. Приходится приструнить ее и отправиться по своим делам.
Собеседование оказывается пустой тратой времени. И нет, там не было Марка. И да, я не надеялась на что–то, шла больше для тренировки, но они умудрились растянуть процесс на три часа, пригласив сразу кучу людей в одно время. И так долго общались с каждым… Ужасно неуважительно по отношению к нам.
Выхожу, наконец, из здания, а мой взгляд сразу падает на лавочку напротив. Там снова пусто. Непонятно, на что я надеялась.
– Марина? – доносится сбоку. – Здравствуй.
Поворачиваю голову – Марк.
– Привет, – киваю.
Не иначе, как силой мысли вызвала.
– Ты как тут оказалась? Уже в новую квартиру въехала? Ты сегодня без деток? – он буквально закидывает меня вопросами.
– На собеседование ходила. Нет, не въехала. Да, дети в саду, – отвечаю на каждый.
– Зря ты к ним пошла, – Марк косится на здание, – у них кошмар творится.
– Это я поняла уже.
– А тебе работа нужна? Может, я помогу? – спрашивает он с надеждой.
Выгибаю бровь. Это что значит?
– Нет, спасибо, я просто для себя пришла попробовать, – отвечаю прямо.
– Ясно, – тянет Марк и между нами повисает неудобное молчание.
Уже собираюсь вежливо попрощаться, но тут мой живот издает голодные звуки. Сказывается, что детей я и дома кормила, и в сад на завтрак отвела, а сама сегодня только мороженое ела.
– Ой, кхм, – не хочу перед ним извиняться, не буду.
– Ты голодная? – еще более радостно спрашивает Золотарев. – Так идем, я тоже на обед. Здесь есть чудесное кафе, вкусно и цены умеренные.
На автомате собираюсь отказаться, но что я теряю? Все равно за детьми еще слишком рано.
– Ладно, – киваю, – если цены умеренные.
В молчании доходим до угла улицы и заворачиваем в кафе. Так странно быть рядом с Марком, но не касаться его. Очень непривычные ощущения. Вроде и времени столько прошло, однако общаться с ним, как с простым знакомым, для меня дико.
– Выбирай, что хочешь, я угощаю, – говорит он добродушно, отодвигая для меня стул.
– Я и сама могу, спасибо, – хватаю меню.
– Я настаиваю. Все же я хорошо воспитан, не могу позволить даме самой заплатить.
Неудачное замечание, ой, какое оно неудачное. И приводит меня в ступор. Уж я-то знаю его воспитателей. Особенно одного.
– Марин? Все нормально? Или тебе ничего не нравится? Можем пойти в другое, тут еще два неподалеку, – торопится сказать Марк.
И чего это он так переживает?
– Нет, остаемся, – отвечаю и утыкаюсь в меню.
Мы делаем заказ и снова остаемся вдвоем. Надо бы о чем–то говорить, но как–то не хочется быть первой.
– Так, ты замужем, да? – спрашивает Марк.
Не выдержал нашего молчания, а я б выдержала.
– Нет, – качаю головой, – не замужем.
Не собираюсь юлить, буду прямо говорить.
– Развод? – он озадачивается. А я отрицательно качаю головой. – Вдова?
– Слава Богу, нет! – восклицаю. – Золотарев, у тебя слишком пессимистичный ход мыслей.
– Просто живете вместе?
– Да нет же! Никого у меня нет, не живем вместе, не разводились. Мои дети – это только мои дети.
