Двое в лодке - страница 62

— Лёха.

— Андрей.

Он тоже выдохнул, улыбнулся по-нормальному:

— Тебя за что?

— Чьему-то сынку на ногу наступил. А тебя?

— Двум сынкам.

Я хохотнул, он тоже, я обвёл взглядом клетки:

— Уютненько тут у вас. Ты давно?

— Семнадцать боёв, — я прикинул в уме — не меньше месяца, уважительно кивнул:

— Многих положил?

— Всех, — он помолчал. — Я уже три боя в чёрном списке. Будешь драться — дерись сразу насмерть, тут сволочей как нерезаных, никто никого не жалеет.

— Я запомню. А что ты выбирал за победы?

— Два раза мылся, — он задумчиво почесал затылок, — три раза траву просил, потом перестал — девочки лучше.

— Девочки? — я насторожился, он довольно закивал:

— Девочки, красивые. Они на четвёртом этаже, какие хочешь, азиаточки, мулаточки, красивые. Мне один раз дали двух сразу — о, это было такое! — он обрисовал ладонями в воздухе фигуру-амфору, блаженно протянул, — красивые, охренеть.

— И я хочу, — я сосредоточенно продумывал план, если есть возможность отсюда попасть к девочкам, это многое даст. По крайней мере узнаю, приводили ли к ним мою Женьку.

— Все хотят, — он ухмыльнулся. — Но надо красиво драться, так чтоб в лохмотья, чтоб кровяка фонтаном! — он широко улыбнулся, показывая давно нечищеные зубы, наметил пару ударов кулаками в воздух, — чтоб народ ревел и на стены кидался. У меня только один такой бой был, в хлам, я чуть не сдох.

Я смотрел куда-то в переплетение татуировок на его груди и тихо охреневал — куда я попал... Перевёл взгляд на откровенно неадекватное лицо Андрюхи, спросил:

— Это за этот бой тебе двух девок дали?

— Да, — улыбнулся он, — Девочки, две, красивые, — он задышал чаще, схватился за решётку, — Рашид сказал, опять двух даст, если убью так же красиво.

Я пересилил себя и не отшатнулся от прутьев, сражённый его вонью изо рта, просто задержал дыхание. Интересно, я тоже чокнусь через десяток-другой боёв? В его малость кумарных глазах клубились всего две мысли — «убить» и «девочки». Семнадцать боёв, в любом из которых может попасться такой вот стокилограммовый васян с маниакальной жаждой красиво убить ради девочек... и правда сдуреть можно.

— Сегодня будет бой?

— Конечно, — он пожал плечами, сложил руки на груди. Я против воли залюбовался перекатами бугристых изрисованных мышц, предплечья толще моих раза в полтора точно, такой рукой можно из камня воду выжимать. Васян кивнул на клетку через проход и добавил: — Он сегодня дерётся, с кем-то из начала ряда, из новых. И я дерусь, не знаю ещё с кем. Ты тоже сегодня?

— Нет, у меня завтра бой, Рашид сказал.

— А, значит отдыхай, пока можешь, — он широко зевнул, почесался, отвернулся и пошёл к кровати. По его спине поднимался изгибами к шее трёхцветный китайский дракон, чёрный с синими и красными чешуйками, то ли недавно сделан, то ли просто очень качественный, все линии тонкие и чёткие, морда хищная, глаза откровенно кровожадные. Блин, этот васян даже со спины угрожающе выглядит.

Я тоже отвернулся, сел на кровать. Спать ещё рано, качаться нельзя, делать нечего. Скоро обед принесут. Глаза блуждали по прутьям клетки, по соседним камерам, по их жильцам... Печальная картина — куча здоровых немытых-небритых мужиков в трусах, ходят как так и надо, как будто собираются всю жизнь тут сидеть. Взгляд опять сполз на татуированную тушу соседа, я от скуки стал рассматривать рисунки. Лежал он на боку, спиной к стене, так что дракона я не видел. На плече до самого локтя была чёрным нарисована целая картина — голая грудастая девка с пистолетом в одной руке и веером карт в другой, а под ней мятые доллары старого образца. Красиво, но я бы себе такое не набил. А вот морды на груди заинтересовали гораздо больше — слева тигр, справа буйвол какой-то, скалятся не друг на друга, а на предполагаемого общего врага, где-то в метре от васяна. Жуткие рожи. На втором плече тоже что-то было, но мне не видно.