И я побеждал. Всегда. На турнирах по каратэ, на чемпионатах по баскетболу, на олимпиадах по математике. Если я не был уверен в победе на сто процентов, я просто не брался, все мои школьные оценки делились поровну на «отлично» и «неуд».
А только что я поймал себя на том, что не хочу выходить в сетку.
Так, успокойся. Это ещё ничего не значит. Дыши глубже.
Вдох-выдох.
Нельзя сдаваться ещё до начала боя. Побеждён только тот, кто сам признал себя побеждённым...
Ага, пойди и скажи это чуваку с разорванной глоткой, умник!
Голова кружилась, я обхватил её руками, уставился в пол.
Вдох.
Вика говорила, что настоящих бойцов здесь не так уж много, в основном просто здоровые мужики.
Выдох.
Совсем не обязательно, что мне в пару поставят опытного убийцу, всё-таки первый бой.
Вдох.
Меня не стали бы везти через море для того, чтобы убить в первом же бою. К тому же я — не в чёрном списке, я не обязан драться до смерти.
Выдох. Да. Мой бой остановит Рашид, я не умру сегодня.
Бешено колотящееся сердце понемногу унялось, я осторожно лёг и закинул руки за голову.
Я не умру. По крайней мере, сегодня. Какое счастье.
***
Я вышел из оцепенения только тогда, когда передо мной грохнули о пол жестяной тарелкой, в ней плескались пахнущие тухловатым мясом помои, жизненно необходимые моему покоцанному организму. Стараясь не дышать, я как мог быстро вылизал тарелку, запив водой из-под крана. Покрутил в руках очередную банку консервов. Усмехнулся, бросил под кровать, ко второй такой же.
— Васян! — я обернулся к Андрюхе, с ухмылкой протягивающему мне гнутую ложку, непонимающе нахмурился. Он фыркнул, закатив глаза, сказал медленно, как умственно отсталому, — открывашка, блин.
— А, — я взял у него ложку, глянул ближе. Точно — заточена, зазубрена, с удобным крюком. Подарок, елки-палки!
Быстро распечатал обе банки, одну протянул ему вместе с ложкой назад:
— Спасибо, братуха.
Он взял открывашку, зачерпнул большой кусок рыбы, остальную банку сунул назад:
— Лопай сам, тебе сегодня драться.
Я особо не выделывался — есть правда хотелось. Интересно, это такая политика специально — раз в день кормить? Или им просто влом готовить?
Подчистив обе банки, я незаметно вытащил белую таблетку, проглотил, прислушался к себе, пытаясь уловить какие-нибудь изменения... ноль по факту. Ну и ладно, Вика доктор, ей виднее.
Немного походил по камере, проверяя функциональность своего помятого тела, обнаружил какую-то новую боль в правом колене, запомнил — на эту ногу особенно не опираться. Левое живое — счастливая нога, ей никогда не перепадало.
Вчерашний сценарий с шумом и возбуждением после ужина повторился, только теперь я постоянно ловил на себе взгляды, изучающие, опасливые, настороженные.
«Дерись сразу насмерть, тут никто никого не жалеет».
Андрюха говорил мне это вчера на полном серьёзе. Я осмотрелся вокруг, стараясь делать это незаметно, маскируя внезапное любопытство под разминку. Вокруг разогревались русские и не очень, улыбчивые, угрюмые, волосатые и почти лысые. Смеялись, шутили, кто-то передавал что-то соседу через решётку.
С кем-то из них я буду сегодня драться.
С кем? Может, с вон тем стариком, сухим и жилистым, который в первый день обозвал меня мясом? Или с коренастым русским из клетки напротив, который подсказал время? А вдруг, с Андрюхой?
