Но я уже не та шестнадцатилетняя девочка, какой была в день своего отъезда. Я отказывалась такой быть.
– Спасибо, Брес… – Я подняла голову. – За то, что помогли мне пройти через тренировки.
Он сжал губы. Старый фейри огляделся, но мы были одни. Все остальные ушли праздновать и отдыхать со своими семьями.
– Что случилось с Андерхиллом, Каллик?
Мои внутренности превратились в лед, но я предвидела, что он будет меня допрашивать.
В том и заключалась сложность. Брес давным-давно дал клятву Благому двору и Андерхиллу; если у него появятся серьезные опасения или подозрения по поводу случившегося, он обязан будет передать информацию королю. Значит, надо убедить его, что я тут ни при чем.
– Вы что-то узнали? – спросила я.
Он прищурился.
– Жрица вонзила клинок с твоей кровью в землю. Почему?
Я облегченно вздохнула.
– Вы тоже это видели?
Брес наклонился ко мне.
– Расскажи, что ты видела. Что там случилось?
Я покачала головой. Богиня, я не хотела это делать. Я дала клятву защищать моего короля и Андерхилл.
– Не знаю, – честно ответила я хотя бы на вторую часть его вопроса. – Жрица… После того, как она меня кольнула… Думаю, она сама поранилась.
Как только ложь сорвалась с моих губ, мне захотелось блевать. Я пожала плечами, чтобы скрыть беспокойство.
– Потом она воткнула клинок в землю. Остальные стояли позади нее, вряд ли еще кто-нибудь это видел. Я не хотела ничего говорить… Она же Жрица. Кто мне поверит?
Я старалась не переигрывать. Брес знал меня лучше, чем кто-либо другой, он знал, что я паршивая лгунья. Хотя я как можно ближе держалась правды, на его лице промелькнуло сомнение.
Я придвинулась ближе.
– Вы видели, куда она девалась? Она как будто растворилась после того, как все произошло. Повернулась и просто… исчезла, как не бывало.
Брес поджал губы.
– Она умеет исчезать. И нет, никто не знает, куда она девалась.
– Я не знала, должно так быть или не должно.
По выражению его лица я бы предположила, что не должно.
Тренер отодвинулся от меня.
– Ты свободна. Не забудь о завтрашнем празднестве.
Разве о таком можно забыть?
– Да, сэр.
Со свитком в руке, с сумкой на плече я зашагала к большому зданию, буквально сотканному из переплетенных друг с другом красных виноградных лоз с широкими, как пальмовые, пурпурными листьями. Сооружение щедро украшали золотые и голубые цветы. Слегка безвкусно, но в чем фейри преуспевали, так это в зарабатывании денег, и богатые туристы-люди любили такую фигню.
Проходя через здание, я увидела красный баннер: «Добро пожаловать на всемирно известный Волшебный Остров!»
К тому времени, как я вышла на улицу, моя простая рубашка и коричневые кожаные штаны покрылись серебристыми блестками.
«Ну, здорово».
Я стряхнула блестки, сама не зная, почему они меня беспокоят. А ведь мои блестящие проблемы только начинались.
– Алли! – услышала я сдавленный крик.
Мое сердце подпрыгнуло: я увидела невероятно грудастую женщину, бегущую ко мне с холма.
– Цинт!
Я уронила сумку и ускорила шаг.
Моя единственная настоящая подруга, Гиацинта, врезалась в меня так, что воздух вырвался из груди, и крепко обняла, обдав сладким запахом свежего хлеба и специй. Темно-русые волосы Гиацинты были заплетены в замысловатую косу, но выбившиеся пряди терлись о мое лицо.
Цинт выпустила меня и, держась на расстоянии вытянутой руки, осмотрела темно-синими глазами. Возле уголков глаз притаились морщинки, старый ожог на левой стороне лица превратил его в гримасу. За последние четыре года шрам побледнел… Да, за четыре – потому что для Гиацинт прошло всего четыре года. Из-за замысловатых законов магии восемь лет, проведенных мной в Андерхилле, здесь пролетели вдвое быстрей.
