Они оба во мне.
Мои возбужденные, порочные звери. Мамочки!
— МММ! МММ! — мычу, чувствуя подступающий оргазм.
— Первый пошёл, — смеется Лев, когда я начинаю сокращаться на его члене, — не нужно сопротивляться, мышка-охотница. Мы сделаем тебе очень хорошо.
Я не могу принять это! Нет! Но когда член Вересова увеличивается, растягивая мои стеночки, кончаю снова. А он заливает меня спермой. Её безумно много! Слишком...
Я точно залечу от него! Этого нельзя допустить... нельзя... ох! Волки меняются. Их глаза сияют желтым. Ярцев врывается в мою киску.
— ААА! МАМОЧКИИИ! — выгибаюсь, но не успеваю и вдохнуть, как в рот толкается Лев.
— Давай, пососи как следует. Дыши носом. Помнишь, как я учил тебя?
Семен рычит, возбужденно постанывает. А мне нравится. Ведь мы сейчас втроём. И нам всем хорошо. Истинность делает своё дело. Не могу сопротивляться её влиянию.
Это мои волки... и они меня хотят.
— АХ! МММ! ДАААА! — кричу, сдаваясь в их порочную власть.
— Умница, — шепчет Семен, — наконец-то ты принимаешь нас...
— ГЛУБЖЕ! АААХ! МММ! — вою, затем обхватываю рукой член Льва.
Погружаю его в рот. Волк смотрит с удивлением.
— Наша развратная мышка. О да, детка... соси его... ммм!
Вкусно. Мне нравится глотать сперму оборотня. Я опущена ниже некуда. Но довольна и даже счастлива. Знаю, что после буду ненавидеть себя. Но сейчас...
Всё нормально. Хорошо. Так и должно быть.
— Я ПОЧТИ! ДААА! — кричу, когда из меня вырывается влага.
Кажется, я на миг теряю сознание. Затем прихожу в себя. По телу течет удовольствие. Ничего подобного я не испытывала за всю жизнь. Никогда...
— Сень, смотри, она сквиртует! — Вересов продолжает ласкать меня, теребить клитор, продлевая оргазм.
Когда они успели снова поменяться? Лев кончает в меня. А Ярцев заливает спермой мою грудь. Я вся в них. Лежу, дыхание сбивается. Пустым взглядом смотрю в потолок.
В голове ни единой мысли.
— Вот так бы всегда, — Семен достаёт салфетки, очищает член и надевает брюки, — и мне бы не пришлось идти на столь неприятные меры.
— Такие уж неприятные? — бурчу. — Ты отвратителен!
— Ты моя истинная! — рычит Ярцев. — И твоё место подле меня. На моём члене.
— Ага! А до меня ты развлекался... — начинаю возмущаться, чувствуя сильный прилив ревности.
— Тихо! — рычит волк, жестко приподнимая меня и впиваясь в губы.
Терзает их, пока я не начинаю снова стонать и извиваться.
— Знаешь, раньше мне нравилось, как она сосала, — ухмыляется мне в губы, — но теперь любое прикосновение вызывает отвращение. Меня интересует лишь этот рот.
Оборотень проводит пальцами по моей нижней губе. Снова этот взгляд. И понимание, что Ярцев не лжёт.
— Тогда зачем ты это сделал? — шепчу. — Мне было больно.
Не знаю, зачем призналась. Но на лице волка вдруг появляется грустная улыбка.
— Хотел тебя проучить. Но в итоге сам себе сделал лишь хуже. Прости меня.
Я его не понимаю! То властный и жесткий, то вдруг такой одинокий и печальный.
— Тебе придётся заслужить прощение, — бормочу.
Ярцев лишь улыбается.
— Как скажешь, моя истинная.
— Таким твой стол мне нравится, Сень, — ухмыляется Лев, — давай, я вытру тебя, мышка.
Покорно принимаю эту странную заботу. Сперма оборотней всюду. Она покрывает мою киску, наполняет матку. Тонким слоем высыхает на груди и животе. В горле тоже волчье семя.
— Я вас ненавижу... — выдыхаю, начиная приходить в себя.
— Мы видели, — ухмыляется Вересов, — слезай. Иди ко мне!
