В голове всё закипает.
Нервы натягиваются.
Выскакиваю из машины, но тут же торможу, потому что телефон падает из кармана и по экрану ползёт трещина.
Да будь ты проклят, Вересов!
Теперь ещё одни дополнительные траты.
Этого мне только не хватало.
С жалким всхлипом поднимаю телефон и пытаюсь сделать хоть что-то. Вроде бы сенсор реагирует.
Фух.
Буду ходить с разбитым.
Главное, чтобы работал.
Покусываю губы, понимая, что такими темпами разжую их, и потом снова долго придётся остерегаться горячего и холодного. Дурацкая привычка.
- Стой! – сдаюсь я.
Вересов оборачивается.
Ну вот не мог он чуть прибавить шаг и уйти в больницу до того, как я разберусь с телефоном?
Села бы сейчас в машину и поехала к детям.
Догоняю бывшего, попутно ставя машину на сигнализацию.
Сама не знаю, на кой ляд мне это сдалось.
Ну к чему я включаю режим Матери Терезы?
Кому легче от моей помощи станет?
Мне вот точно нет.
Злюсь на себя, когда догоняю мужчину: не следовало мне тащиться за ним. Однако я понимаю, что если там сообщат ужасные новости, то ему потребуется поддержка.
«А он думал о тебе, когда бросил беременную?» - снова мамин голос.
Уверена, что она точно так же сказала бы сейчас.
Да что уж там сказала? Она бы плюнула мне в лицо, схватила за волосы и потащила подальше от Вересова.
Вот только он же не знал о моей беременности. Да и не узнает теперь. Сколько бывших после расставания остаются друзьями? Если бы я отказалась сейчас пойти с ним, Дмитрий мог подумать, что я злюсь на него, ревную, и потому не хочу идти. А сейчас что? Теперь он может посчитать, что я испытываю к нему какие-то чувства и по этой причине не смогла оставить в беде.
Бред!
Сама себя запутала.
Мы входим в больницу, и я морщусь от противного запаха медикаментов. Никогда не любила подобные заведения. Вспоминаю, как нас госпитализировали с Ваней, когда у него нашли кишечную палочку. Это были кошмарные полторы недели. Дети тогда были ещё совсем маленькие, и Валя думала, что я бросила её. Как же сложно было. Передёргиваю плечами и вырываюсь из воспоминаний.
Вересова направляют к врачу, а я просто плетусь за ним.
Около кабинета Дмитрий сталкивается с хмурым седовласым мужчиной в дорогущем костюме.
Я что-то пропустила, и теперь врачи у нас хорошо зарабатывают?
Ладно…
Это не врач.
- Как тебе не стыдно? Припёрся сюда со своей любовницей! – мужчина смеряет меня гневным взглядом.
Бывший ничего не успевает ответить, потому что я тут же покашливаю в попытке прочистить горло.
- Простите, но Дмитрий Анатольевич - мой новый начальник, а я журналист, и я пришла сюда, чтобы узнать…
А что узнать-то? Я ведь даже не в курсе, как девушка оказалась в реанимации.
- Ещё журналистов мне не хватало. Ты совсем одурел, Вересов? – рычит мужчина и хватает Дмитрия за грудки, а я вздрагиваю.
Ой-й…
Кажется, зря я это сболтнула.
- Вы простите, но это не касается невесты Дмитрия Анатольевича. Это другое дело, связанное с этой больницей. Думаю, мне пора.
Вересов скидывает руки мужчины с себя и зло смотрит на него. Он хватает меня за руку, заставляя остановиться, хотя я уж думала, что смогу тихонечко исправить свою ошибку и уехать домой.
- Это не ваше дело, с кем я пришёл сюда и зачем. Ваша дочурка решила свесить на меня аварию? Не получится. Вчера я всё предельно ясно объяснил ей, - рычит Вересов. – И сюда я пришёл не для того, чтобы ругаться.
- Тогда катись отсюда. Тебе нечего делать тут. Вчера ты всё предельно ясно объяснил моей дочери, Дмитрий. Даша приехала домой в слезах. Нам пришлось вызывать ей врача. И знаешь что? Она беременна от тебя. Была, судя по всему.
