– Лежи тихо, скотина! Была б моя воля, я б тебя прям здесь шлепнул. Только бензин зря жгем!
Заскрипели тормоза, автозак остановился, и в проеме распахнувшихся дверей передвижной тюрьмы появился еще один конвоир.
– На выход! – скомандовал он, передергивая затвор автомата.
Щурясь от яркого майского солнца, Олейников выглянул из кузова автозака, остановившегося на большой лесной поляне, и, глубоко вдохнув свежий воздух, спрыгнул на землю. Неожиданно нога Олейникова подвернулась, и он со всего маха упал прямо в грязную лужу. Пока охранники хохотали, его рука нащупала в водяной жиже большой комок глины. Встав на колени спиной к автозаку, Олейников быстрым незаметным движением залепил выхлопную трубу урчавшего грузовика и встал.
Подталкиваемый прикладами, Олейников пошел в сторону сосны, у которой с лопатой в руках стоял еще один охранник.
– Копать-то умеешь? Или тебя на зоне только пилить учили? – довольный своей шуткой, скривил рот охранник и протянул лопату Олейникову.
– Нас там только петь учили. Как я тебе копать-то буду? Наручники сними!
– Отставить! – неожиданно раздался за спиной Олейникова голос Зорина. – Наручники не снимать. Сами закопаем.
Олейников обернулся. Позади автозака стояла темно-синяя «Победа», рядом с ней благодушно улыбался Зорин.
– Ну что, Петр Алексеевич, подумали? – спросил он, направляясь к Олейникову.
– Пытался, гражданин майор. Но пару лет назад на лесоповале мне бревном по темечку тюкнуло, – вздохнул Олейников, мельком бросив взгляд на забитую глиной выхлопную трубу автозака, – все мозги напрочь отшибло.
– Все мозги, значит… А жаль.
Зорин не торопясь расстегнул кобуру, достал пистолет и щелкнул затвором, загнав патрон в патронник.
– Ну что же, гражданин Олейников, даю вам последнюю возможность раскаяться и искренне признаться в осуществлении шпионской деятельности против нашей социалистической Родины.
– Гражданин майор, а одну просьбу мою выполните?
– Слушаю… – подался вперед Зорин.
– Вы, пожалуйста, стреляйте только в голову. А то роба у меня новая, казенная. Дырок понаделаете, вас же потом за порчу народного имущества и накажут!
Зорина передернуло, он подбежал к Олейникову и с презрением заглянул в его лицо.
– Какая же ты мразь… – сцедил слова сквозь губы майор, потом медленно поднял пистолет и приставил его к голове Олейникова.
– Именем Союза Советских Социалистических Республик…
Ба-бах! Опередив Зорина, с резким, похожим на выстрел звуком вылетел из выхлопной трубы автозака комок глины.
– Ложись! Засада! – закричал Олейников, падая на Зорина.
Испуганные чекисты дружно повалились в грязь.
Секунда ушла у Олейникова на то, чтобы, согнувшись и подтянув ноги, перебросить скованные наручниками руки из-за спины вперед. Еще две – чтоб оттолкнуть подальше выпавший из рук Зорина пистолет, вскочить на ноги и вихрем промчаться к «Победе». Взревел мотор.
– Стой! – закричал Зорин, отчаянно размахивая руками вслед удаляющейся машине. – Стой, сволочь!
Оправившиеся от шока охранники открыли огонь, но «Победа», подняв фонтан грязи, уже скрылась за поворотом.
– За ним! Быстро! – скомандовал Зорин, запрыгивая вместе с охранниками в автозак.
И грузовик, натужно заскрипев рессорами, рванул в погоню.
Не обращая внимания на гороховую россыпь автоматных очередей по кузову, лишь ниже прижимаясь к приборной доске, Олейников отчаянно гнал по лесной дороге, на скорости перескакивая рытвины и объезжая поваленные деревья. Дорога пошла в гору, и Олейникову уже показалось, что ему удалось оторваться от погони, как вдруг за пригорком, прямо перед капотом его машины, блеснуло синей бездной водохранилище, в водах которого отразился разрушенный мост.
