Двойной латте в дождливый день - страница 18

Черт, из-за меня у него могут возникнуть неприятности. Я встала и поправила рюкзак на плече. В одной руке сжала листок с номером Рэйдена, а другой рукой схватила латте.

– Я напишу тебе.

– До встречи, Кнопка.

Ямочка на его щеке словно кричала мне: «Ты попала, Айви».

И без тебя знаю!

– Увидимся, Каланча! – как можно более небрежно бросила я и вышла из кофейни.

На улице снова пошел дождь и поднялся ветер, а я была лишь в тонкой блузке, расклешенной юбке и тонких белых кедах, которые чудом пережили прошлый «заплыв» по лужам. Но мои руки грел горячий ароматный латте, а в груди разливалось тепло от непростительно красивой улыбки плейбоя-бариста.

Ты однозначно попала, Айви!

С того момента, как я всучил свой номер Кнопке, мое сердце делало кульбит каждый раз, когда на телефон приходило новое уведомление. Но потом падало в пропасть разочарования, когда я понимал, что сообщение вовсе не от Айви. Конечно, нужно было попросить ее номер. Тогда бы не пришлось мучиться в ожидании!

– Вэнс! – рявкнул мистер Эванс, когда я в очередной раз проверял уведомления. – Черт бы тебя побрал! Ты сегодня оторвешься от телефона? Тебя ждет клиент.

Подняв голову, я с досадой осознал, что даже не заметил вошедшего в кофейню посетителя.

Возьми себя в руки! Не хватало еще, чтобы мистер Эванс реально меня уволил.

Я не собирался идти на поводу у отца. Раз он решил не присылать мне деньги, значит, буду больше работать. Поэтому терять должность бариста мне совершенно не хотелось – и без того придется чем-то жертвовать. Я уже подумывал бросить волейбол. Конечно, у меня не было цели связать свою жизнь со спортивной карьерой, но играть мне всегда нравилось, да и ребята в нашей сборной были классными.

Однако это не единственная предстоящая жертва.

Я получал стипендию, частично покрывающую расходы на учебу, но – хоть и проработал целое лето практически без выходных – моих сбережений все равно не хватало на оплату следующего семестра. Ради этого мне придется продать старенький «Форд», который я купил в прошлом году на свои собственные деньги, и пересесть на велосипед. Но я не унывал. Был уверен, что подобные проблемы только закаляли характер. За что я точно должен поблагодарить отца, так это за упрямство, которое унаследовал от него.

Остаток рабочей смены я прикладывал титанические усилия, чтобы не приближаться к телефону. Может быть, она вообще не собиралась мне писать, а номер взяла, только чтобы я отвалил. Не хотелось бы такого поворота событий.

Кнопка мне нравилась, и нет никакого смысла убеждать себя в обратном. Хоть мы и виделись всего два раза, я часто ловил себя на мыслях о ней. А сегодня понял, что тоже нравлюсь Айви. Она смотрела на меня таким взглядом, что в какой-то момент мне даже захотелось поцеловать ее. Но делать этого я конечно же не стал. Сначала нужно получше узнать друг друга, а то вдруг мы совершенно разные и не сможем поладить. Хотя мысленно я продолжал возвращаться в тот момент, когда обрабатывал ее изящное ушко с сережкой в виде маленькой редиски. Сочетание по-детски милой серьги и черного зигзагообразного индастриала завораживало. И что-то подсказывало мне, что и сама Айви была такая – милая, нежная, трогательная, но со стальным стержнем внутри.

Когда моя смена закончилась, я первым делом схватился за смартфон.

На экране всплыло несколько уведомлений. Мелани писала, что сегодня не получится встретиться, поскольку она готовится к отборочным соревнованиям в группу поддержи. Следующее сообщение было от Уилла, моего младшего брата, который в этом году поступил в Йель, чем отец несказанно гордился и постоянно попрекал меня, что я тоже мог бы учиться в приличном месте. Уилл накатал целое полотно, где делился впечатлениями о кампусе, новой компании приятелей и, конечно, новой девушке. Он влюблялся чаще, чем я менял носки.