Слуховыми галлюцинациями я никогда не страдал, и начинать не собираюсь, поэтому могу со всей уверенностью сказать: мне не кажется. Она реально сейчас что-то испуганно торопливо шепчет в трубку, сжавшись у дверцы и отвернувшись от меня.
Я не могу разобрать слова, но в какой-то момент цепляюсь за «дома поговорим».
И просто тянусь и выдёргиваю телефон из её холодных пальцев.
Варька лихо разворачивается, распахивает глаза и смотрит на меня с немым ужасом, но не говорит ни слова, только лишь пытается забрать мобильный назад. Наивняшка моя. Ключевое слово «моя».
– Варь? – Слышу, когда прикладываю телефон к уху, голос какого-то хрыча. – Варвара, что у тебя происходит? Где ты?
Никакого беспокойства. Ничего, кроме усталости и недовольства.
Рука в кулак сжимается сама собой, а я сейчас слишком зол, чтобы думать о том, что Варюшка наверняка заметила этот жест.
– Варвара, – зовёт дебил раздражённо, – ты забыла, о чём мы говорили ночью?
От греха подальше открываю дверь и выскальзываю на улицу. Вижу, как Варя пытается что-то говорить, но не разбираю слов и на всякий случай отхожу от машины на несколько шагов, чтобы моя впечатлительная малышка точно ничего не услышала.
И только после этого весело говорю:
– Мне невероятно интересно послушать, о чём ночью ты говорил с моей женой.
Срать, что ещё только будущей.
– Ты ещё кто такой? – Спустя небольшую паузу меняет кретин тон на более заинтересованный и одновременно настороженный.
– Тебя должно волновать не это, – исправляю наставительно и подмигиваю Варьке в машине, – а то, как в ближайшее время собрать свои вещи и свалить из Вариной жизни.
Пауза, и я вот вообще не удивляюсь, когда слышу разъярённое:
– Ты там совсем охуел?!
Оно ещё и выражается. Варя-Варя, как же ты могла связаться с вот этим?
Егор возвращается в машину злой, как чёрт. Широко улыбается мне, небрежно швыряет мобильный на сиденье между нами, разрешает водителю ехать и отворачивается к окну.
Правда, всего на секунду, потому что уже во вторую звучит его весёлое:
– Это что за ошибка природы?
И направленный на меня взгляд требует незамедлительного и, естественно, самого честного ответа. Который я не собираюсь ему давать.
Тяну руку, осторожно забираю телефон и, не глядя на Егора, тихо, но уверенно говорю:
– Это не твоё дело.
На самом деле, мне просто страшно. Я не знаю, что сейчас сказать злому мужчине, чтобы он не наделал глупостей. И я не знаю, что сказать вечером ещё одному злому мужчине, которого, кажется, боюсь даже больше. Вот так парадокс: я знаю Пашу уже давно, полгода мы живём вместе, но он вызывает во мне куда больше страха, чем практически незнакомый Егор. Или, может, всё дело в том, что Минина я как раз и не знаю? Мне просто хочется верить в то, что он хороший.
И я почти убеждаюсь в этом, потому что Егор не спорит и не ругается. Когда я поднимаю на него взгляд, он лишь вздыхает.
– Что ты сказал ему? – Спрашиваю осторожно, пытаясь оценить весь размах своих проблем.
Егор дарит мне кривую улыбку и молча отворачивается к окну.
Остаток пути мы едем в молчании. Доезжаем почти до окраины города, плавно заворачиваем на просторную парковку перед большим бело-стальным зданием и тормозим у выхода.
Егор выскакивает из машины первым и оказывается у моей двери раньше, чем я успеваю неуклюже её открыть. Без разрешения и лишних слов помогает осторожно выбраться на улицу, а когда я снова поднимаю на него взгляд и хочу поблагодарить за такой простой жест помощи, Минин смотрит куда-то поверх моей головы в ту сторону, с который мы только что приехали.
