Пытаюсь вспомнить, что я знаю из
устройства женского организма.
– Девушка, я в состоянии отличить желтое
тело от эмбриона, – врач смотрит на меня, как на дурочку.
– Да, вы правы, наверное, – отвожу глаза,
пытаясь подобрать слова. – Просто это невозможно, я не могу быть беременной, я
пила таблетку.
Это признание вгоняет меня в краску. Я
откровенно смущаюсь прилюдно озвучивать факт приема противозачаточного, хотя в
этом нет ничего особенного в современном мире. И все же к диалогу о средствах
экстренной контрацепции я отношусь, как средневековая дева.
Возможно, моя реакция связана с тем, что я
не хотела пить таблетку. Очень мне хотелось предоставить судьбе право выбора –
быть у нас с Алексеем ребенку или не быть в ближайшее время. Я ведь считала,
что рядом со мной надежный мужчина, он любит меня, помогает, заботится. Что еще
для создания семьи нужно?
Но Леша настоял на экстренном средстве
контрацепции, тысячу раз извинившись за то, что так получилось. Говорил, что не
готов к детям, я совсем молоденькая, заслуживаю того, чтобы погуляла, институт
только закончился, мол, куда спешить?
– Понимаю, – кивает врач, – такое бывает.
Не всегда таблетки срабатывают, хотя в подавляющем большинстве случаев они все
же эффективны. Естественно, если не просрочены и куплены в аптеке, а не где–то
в интернете на сомнительных онлайн–магазинах.
– Нет–нет, с этим точно все было
нормально, – смущаюсь еще больше.
– Тогда мог быть не соблюден срок приема.
– Эм, что? – серьезно озадачиваюсь.
– Ну, вы читали инструкцию перед тем, как
выпить таблетку?
– Да, – киваю, – кажется, – понимаю, как
несерьезно выгляжу и уточняю. – В смысле вроде все прочитала, но могла и
пропустить что–то, там такая большая инструкция была, целый бумажный рулон.
– Самое главное в этом рулоне то, что чем
раньше после полового акта вы приняли таблетку, тем лучше она подействует.
Самый крайний срок – в течение семидесяти двух часов, но я бы не стала тянуть,
действовать в первые сутки правильнее, или хотя бы во вторые, – поясняет врач.
– О! – восклицаю я. – Действительно, было
что–то такое про семьдесят два часа.
Вот только у нас с Лешей с временным
промежутком получилось довольно глупо. Не то, чтобы мы не были в состоянии
посчитать сроки, но я не уверена, что Алексей спохватился после первой осечки.
Он, как назло, в кои–то–веки был у меня два дня подряд, нарушил свое
расписание. И вот эти дополнительные двадцать четыре часа могли обернуться
фатально.
И тогда выходит, что я травилась гормонами
зря.
– А что с ребенком?! – испуганно
спрашиваю, только сейчас осознавая, что беременность у меня вполне реальная.
– Скорее всего все нормально, – тяжело
вздыхает врач, – не вы первая, не вы последняя после таблеток. Но как я уже
сказала, в ближайший месяц придется усиленно следить за показателями. Советую
не игнорировать посещение женской консультации.
– Д–да, конечно, – заикаясь, киваю, – я
вас поняла.
Собираюсь и выхожу в коридор. Я с вечера
думала, что настигла попа, ан нет, она настигла меня только сейчас. И что
теперь делать?
«Беременность может прекратить свое
развитие, тебе ведь сказали, что картина неясная. Вот проблема и решится сама
собой», – произносит цинично мое подсознание.
С болью на душе закрываю свой живот рукой
в защитном жесте, как будто это действие может помочь. Внезапно понимаю, что я
не хочу, чтобы проблема решилась сама собой. Если бы не вчерашнее откровение, я
бы сейчас готовила сюрприз любимому на нашу первую годовщину!
