– Да знаю я, – киваю недовольно и, выйдя в коридор, пытаюсь сообразить, что делать дальше.
Даже представить не мог, что события так развернутся.
– Когда она придет в себя? – спрашиваю, как только сзади закрываются двери реанимации.
– Утром выведем из медикаментозного сна. Еще день продержим. Твоей кровушки перельем. А потом переведем в палату.
– А дети?
– В другом отделении. Пойдем, покажу. А то ты сейчас сам в обморок грохнешься. Или ко мне в кабинет вернемся. Что-то не нравишься ты мне, Морозов…
– Я никому не нравлюсь, – морщусь, шутя, и, кивнув на пустой коридор, прошу. – Давай. Веди меня к дочкам.
А увидев два маленьких сморщенных личика, изумленно рассматриваю одинаковые черты.
– Тест ДНК можем сделать, – тихо предлагает Торганов.
– Если тебе влетит, то не надо, – мотаю головой и добавляю негромко. – Дождемся Леру. Пусть даст разрешение.
– А если не твои? – с сомнением смотрит на меня друг.
– Мои, – ухмыляюсь довольно. – На мою мать похожи в детстве. Прямо одно лицо.
– Да ну? – удивляется Витя.
– Ко мне придешь, покажу фотку, – привожу главный аргумент и замечаю серьезно. – Ручки, ножки хочу проверить и все пальчики сосчитать…
– Зачем? – изумленно пялится на меня Витя. – Что за адвокатские штучки?
– Порядок такой у нас. У адвокатов.
– Там все нормально. Сейчас в кабинет придем. Дам истории болезни почитать. Вот ты паникер, Тима. Даже не ожидал!
– Да иди ты, – морщусь шутя и добавляю спокойно. – Нам небось няня понадобится… Не подскажешь, к кому обратиться?
– Надю Щербинину попроси, – хмурится Торганов, когда мы с ним снова оказываемся в коридоре.
– Погоди… это же твоя… Надюха!
– Да тихо ты, – скрежещет зубами друг детства и бросает раздраженно. – Мы с ней поругались.
– Что так?
– На весь роддом орала, что я дурак. Нормально?
– Правильно сделал, – киваю со знанием дела. – Тут под статью можно подвести…
– Да ну, Тима! Просто возьми ее к себе, чтобы из города не уехала и на глазах была. Как друга прошу. А я потом сам разберусь.
– Да не вопрос, – пожимаю плечами.
– Только ты… это… не говори, что я посоветовал. Обойди как-нибудь... Ладно?
– Постараюсь, – бурчу, недоумевая. Мало мне своих проблем. Так еще Надя Щербинина приблудилась. Но отказать Вите не могу.
И выйдя из больницы на свежий воздух, задумчиво смотрю на иссиня-голубое небо.
Няньку я нашел. Дочек увидел. Вот только как мне уговорить Леру? Что предпринять, если давить нельзя?
Расфокусированным взглядом обвожу больничный двор, виднеющуюся на площади новогоднюю елку и небольшую церквушку, примостившуюся неподалеку. Смотрю на золотые кресты, подпирающие голубой небосвод, и неожиданно понимаю, как поступить.
Ты же адвокат, Морозов. И у тебя есть сутки, чтобы составить оправдательную речь и придумать многоходовочку. Напрягись по-взрослому, баклан!
14. 13. На тропе войны
13
Тимофей
Размышляя, медленно бреду к машине. Нужно убедить Леру! Но и доводы должны быть бронебойными.
Рассказывать о великой любви еще рано. Точно не поверит! Да и нет никакой любви. Просто симпатия. Хорошее отношение.
И откуда ей взяться после суток знакомства! Вон папа за мамой семь лет ухаживал. В наше время люди столько не живут вместе. Многие имеют детей и обходятся без штампа в паспорте.
Но меня этот вариант не устраивает! Все должно быть по закону, чтобы потом ни одна собака не подкопалась.
Усевшись в тачку, завожу двигатель и, крепко сжав руль, выруливаю на проспект. Ехать домой неохота. Видеть унылую физиономию Богдана – тоже.
