— Я заслужила всё, что произошло, — просипела я, вырывая свои ладони. — Он признался во всём, а я… просто отвернулась. Обиделась на него. За правду. Так глупо… И испугалась. Я была готова к Норду — сотруднику Тайной службы, но не… — Всхлипнула, и Дамир с Дин вновь схватили мои руки. — Это подло. Если любишь, то любишь, несмотря ни на что — ни на статус, ни на положение, это всё неважно. И сейчас для меня так и есть. Если бы я поняла это раньше, а не теперь, когда уже ничего нельзя исправить…
Дин совсем легла на кровать, прижалась ко мне, обняла изо всех сил, и я уткнулась горячим лицом в её прохладную шею. Нет, не плакать… нельзя плакать! Нельзя жалеть себя, я этого не заслуживаю.
— Шани, он сам не хотел, чтобы ты возвращалась, — сказал Дамир глухо, продолжая сжимать мою руку. — Он понимал, как сложно будет рядом с ним, поэтому отпустил.
— Думаешь, он не надеялся, что я вернусь? Конечно, надеялся. Но я предала его.
— Неправда, — горячо возразила Дин, — ты никого не предавала. Тебе просто нужно было время, чтобы подумать, но вмешалась судьба. Ты не виновата в том, что случилось, и Норд, я верю, не винит тебя ни в чём.
Вновь это имя… Оно отозвалось во мне, как лопнувшая натянутая струна, и я задрожала, обнимая Дин одной рукой, а второй стискивая ладонь Дамира.
— Мы будем с тобой рядом, — говорил он тихо, и я ощущала, как его губы касаются моих пальцев. — Мы поможем тебе вновь начать жить. Ты должна жить, ты заслуживаешь жизни, и он тоже хотел бы, чтобы ты жила.
Они говорили поочерёдно — то Дамир, то Дин, — и всё об одном и том же, но эти слова, как ни странно, успокаивали меня, дарили странное умиротворение, и постепенно я цепенела, погружаясь в полусон-полудрёму, пока не уснула окончательно.
4. Глава 3
Шайна Тарс
Следующие несколько дней прошли однообразно. Я много спала, а когда не спала, то либо ела — точнее, Дрейк кормил меня с ложки, — либо лежала и смотрела в белый, как мел, потолок лазарета. Три раза в день магистр делал со мной упражнения по разогреву мышц, каждый раз добавляя что-то новое, и на третьи сутки, в понедельник утром, я смогла встать на ноги и сделать несколько шагов по палате. Дрейк был рад, я — безразлична. Хотя немного радости во мне всё же было, когда я осознала, что можно наконец ходить в туалет, а не в утку. Её выносила санитарка, а не Дрейк, но я так и не научилась относиться к подобному без смущения.
Дамир и Дин тоже заходили каждый день, а вот Коул и принцесса ни разу, и за это я была благодарна магистру, понимая, что именно он не пускает их ко мне. Видеть обоих не хотелось. Я больше не сердилась на эльфа, да и мысли о Даните не вызывали во мне раздражения, лишь равнодушие. Но общаться не было желания. Дамир и Дин были для меня лекарством, пусть горьким, но всё же лекарством, а эти двое только воздух зря будут сотрясать. Наобщаюсь ещё, когда выйду отсюда. Если выйду. Точнее, выйду-то я наверняка, но куда? Я по-прежнему не маг, а сегодня первый день после случившегося, когда однокурсники учатся, и чем больше дней проходит без меня, тем тяжелее будет догонять их. Если сила вернётся…
Именно об этом и решил поговорить Дрейк сразу после завтрака.
— Шани, — сказал он, глядя на меня с такой серьёзностью, что я тут же осознала: разговор предстоит тяжёлый, — я хотел обсудить с тобой снятие браслетов.
Я отодвинула в сторону пустую миску из-под каши, Дрейк убрал её на стол, а передо мной поставил тарелку с бутербродом и второй стакан морса. Вот уже второй день магистр настаивал, чтобы я ела по утрам ещё что-то, кроме каши, и пила минимум два стакана морса или чая. Помещалось всё это в меня пока с трудом.
