– А не выпить ли нам чаю, Настасья Филипповна? Составите мне компанию?
Судя по глазам, ключнице такое предложение оказалось приятным.
– Ой, у меня столько дел, – для приличия она попыталась отказаться и показала на орков. – Без меня же не сделают, как надо.
– Сделают, – я строго посмотрел на слуг. – Так ведь?
Молодые орки часто закивали.
– Не извольте сомневаться!
– Мы быстро натрём!
– Как положено!
Так что Настасья Филипповна дала себя уговорить почаёвничать.
– На балконе сядем, – согласилась она, – сейчас же прикажу накрыть.
* * *
Балкон на втором этаже усадьбы оказался замечательным местом. И как я раньше его не заметил? Нежарко, свежий воздух, кадки с фикусами стоят, и вид оттуда на пруд с лесом. Пожалуй, здесь сидеть с книгами будет получше, чем у себя в комнате.
Две орки-горничные поставили на стол пузатый медный самовар, расписной заварник, чашки, блюдца, вазочки с разным вареньем, мёд, бублики, баранки.
– Садитесь, Настасья Филипповна, дайте ногам отдых, – я улыбнулся ключнице. – Давайте, я за вами поухаживаю.
Я взял её чашечку и подставил под носик самовара.
– Что вы, что вы, Константин Платонович, – замахала она руками, – я сама!
– Настасья Филипповна, мы же свои. Называйте меня просто Костя, в самом-то деле. Вы же мне в матери годитесь, прямо неудобно.
– Прямо льстите мне. В матери! Скорее, в бабки.
Ни за что бы не поверил, но она засмущалась. Румянец на зелёных щеках выглядел забавно, а в глазах появились искорки.
– Так уж и в бабки? Вы на столько лет не выглядите.
– Ой, льстец! Я Василию Фёдоровичу, почитай, лет пятьдесят служу. Вас, Константин Платонович, лялькой ещё видела, на руках качала.
– Костя, умоляю вас, просто Костя.
– Ладно, уговорили, – орка прищурилась от удовольствия, – буду по-семейному Костей звать. Но только без посторонних, уж не обессудьте. Чтобы ни мне, ни вам урону не было.
Я согласно кивнул и налил чаю уже себе.
– Настасья Филипповна, хотел с вами посоветоваться.
– Да-да?
– Думаю поставить механическую мастерскую.
– Хорошее дело, пользительное.
– Вот только шуметь будет, дым, копоть. Рядом с усадьбой не место ей. А далеко ставить не хочется, чтобы под рукой была, особенно зимой.
– Тоже верно, – кивнула ключница, – не набегаешься, коли в том же Злобино ставить. Дай-ка подумаю.
Она прищурилась, покрутила головой, окидывая взглядом территорию усадьбы.
– За парком близковато, – тихонько бубнила она, – за логом далеко, у дороги нехорошо, лишние глаза.
Хмыкнув, ключница повернулась ко мне.
– Ставь за ручьём. И не слышно будет, там берёзки растут, и пешком дойти можно.
– За ручьём? А это где?
– Да вон же, – она указала рукой, – видишь? Левее сосны.
Ага, теперь вижу. Честно говоря, мне показалось, что это маленькая речушка. Достаточно глубокая и полноводная.
– Интересно, а ручей там запрудить не получится?
– Получится, – орка кивнула. – Василий Фёдорович думал одно время, хотел себе там угодье для рыбалки сделать. Ох, и мастак он с удочкой посидеть! Да и ты, Костя, видать, в него.
– Нет, – я улыбнулся, – рыбачить не люблю.
– А для чего тогда?
– Водяное колесо хочу поставить.
– Мельницу, что ли, собрался делать?
– Для мастерской.
Ключница неожиданно заинтересовалась – за какой это надобностью колесо? Пришлось объяснить ей на пальцах: меха кузнечные качать, станки, если получится, наладить, вентиляцию в мастерской. Последнее я подглядел в лаборатории сорбоннского алхимика: большая труба под потолком, и там лопасти вращаются. Алхимикам без такой штуки плохо, у них реактивы ядовитые, того и гляди, потравишься. Но в механической мастерской такая шутка тоже пригодится.
