Сейчас был как раз хороший момент, чтобы объясниться с Мартином. Не терпелось узнать, чем я его так заинтересовала.
— А ты не зайдешь ко мне на несколько минут? — спросила я.
— Тогда давай котяру обратно. Я его еще поношу, — попросил Мартин и забрал у меня кота. Фрейд с радостью вернулся к нему в объятья.
— Любишь котов? — поинтересовалась я по дороге к квартире.
— Очень.
— Забавно. Большинство парней любят собак.
— Я никогда не относил себя к большинству.
Когда я поворачивала ключ в замочной скважине, задалась вопросом: не подумал ли Мартин ничего лишнего по поводу того, что я пригласила его к себе в гости? Надеюсь, нет.
Только мы переступили порог, Фрейд спрыгнул с рук и помчался на кухню.
— Ага! Проголодался, маленький проказник! — крикнула я ему вслед, снимая балетки.
В той части лагеря, в которой жила я, квартиры представляли собой квадратные студии: большая гостиная и кухонный уголок. Бежевый диван при желании быстро трансформировался в двуспальную кровать. Но я почти никогда его не раскладывала. Он и так был достаточно широким для сна.
Гостиную от кухни «отделял» круглый обеденный стол, возле которого как раз и крутился сейчас Фрейд. Я ступила босыми ногами на паркет и поспешила к кухонному шкафчику, где хранился корм.
Пока я насыпала полную тарелку куриных подушечек, Мартин что-то разглядывал за моим письменным столом, который стоял недалеко от дивана. Неужто заинтересовался моими учебниками?
Оставив Фрейда наедине с тарелкой любимого корма, я подошла к Мартину.
— Ты полиглот? — спросил он, рассматривая десятки книг, ютившихся в шкафу.
— Можно и так сказать.
— Сколько языков знаешь?
— Если прямо сейчас заговорить, то могу на пяти. Остальные со словарем или надо пересмотреть свои записи…
— А какие именно знаешь хорошо?
— Английский, немецкий, французский, испанский, украинский, польский, корейский. Сейчас учу японский…
— С ума сойти…
Фрейд громко хрустел кормом, а я пыталась унять дрожь в теле и собраться с мыслями, пока Мартин стоял ко мне спиной. Но вдруг он повернулся и спросил:
— Ты хотела о чем-то поговорить?
Я уставилась на геометрический рисунок, который черным цветом пересекал серый фон футболки на его груди, и поняла, что не могу выдавить из себя ни слова. Зато без проблем могла произнести другое.
— Ох, Фрейд тебя всего испачкал своей шерстью. Я принесу чистящий ролик, — сказала я, делая несколько шагов в сторону шкафчика у входной двери.
— Это может подождать. Если ты, конечно, не собралась сию секунду выпроводить меня из квартиры.
— Нет. Чай будешь? — нашла я еще один предлог отойти от Мартина подальше. Мне противопоказано находиться с ним на расстоянии вытянутой руки. Я уже жалею, что пригласила его домой. А толку, когда я слова выдавить из себя не могу…
Руки не слушались. Я включила электрочайник, и теперь тщетно пыталась разорвать упаковку фруктового чая, которую купила на днях. Сердце в груди явно собиралось поставить рекорд по ударам в минуту, полиэтилен скользил в пальцах, никак не хотел рваться. Только чудо было способно помочь мне сейчас успокоиться.
Вдруг рука Мартина выхватила упаковку чая. Я и не заметила, как он подошел. По коже вмиг пронеслась горячая дрожь. Если я уже думала, что хуже быть не может, то вот оно — хуже. Мартин стоял так близко, что я почти чувствовала спиной прикосновение. Воспоминания захлестнули меня дурманящей волной. Та рука, что клала сейчас упаковку чая на столешницу, умеет творить невероятные вещи.
