Старик побледнел.
– П-простите, господин, – проговорил он. – Не хотел никого обидеть.
– Отвечай на вопрос.
– Никаких прокаженных не было. И заговоров тоже. Если бы мне вздумалось порешить себя, я б напоследок предался блуду и пьянству, как вон те негодяи. – Он кивнул на зарешеченную дверь. – Но я этого делать не собираюсь: мне надобно сберечь деньги и вернуться к семье. Меня много что дома ждет.
Арент не обладал способностями Сэмми, но знал, когда ему лгут. Его всю жизнь пытались обмануть: то уговаривали облапошить деда, то убеждали, что не замышляют против него зла. На морщинистом лице старого матроса читались надежда и беспокойство, но не ложь.
– Кто еще сюда заходит? – спросил Арент.
– Да обычно никто, но если дали команду «К бою!», то все. За порохом для пушек. А ключ есть только у меня, у капитана Кроуэлса и у старшего помощника, – сказал констебль, шевеля пальцами ног.
– А плотника по имени Боси знаешь? С покалеченной ногой. Он мог замышлять что-нибудь против «Саардама»?
– Не могу сказать, что знаю. Я ведь недавно тут. В Батавии меня в команду взяли. – Констебль продолжал жевать рыбу, заливая подбородок слюной. – Думаете, кто-то хочет потопить корабль?
– Ну да.
– Тогда не там ищете, – сказал констебль. – Тут по обе стороны хлеб, а вокруг жесть.
– Не понимаю…
– По обе стороны за стенками погреба – мешки с зерном, – пояснил констебль. – Даже если порох воспламенится, жесть и зерно сдержат взрыв. Пробоины не будет. Пожар на корабле – это, конечно, ничего хорошего, но мы успеем его потушить. Потому корабли так и строят.
– А если я задам этот же вопрос Кроуэлсу? – строго спросил Вос.
– Он то же самое скажет, – ответил констебль.
– А есть способ наверняка потопить «Саардам»? – пробормотал Арент.
– Да, и не один. – Констебль потрепал грязный амулет у себя на шее. – По нам может дать залп другой корабль. – Он задумался. – А пираты, шторма или оспа добьют. Такое частенько случается, или же… – В его взгляде появилось беспокойство.
– Или же что? – переспросил Вос.
– Ну, это что бы я сделал, но я и не собирался, так, просто болтовня. – Констебль посмотрел на собеседников, желая убедиться, что ему верят.
– Ну, говори! – потребовал Вос.
– Устранил бы капитана.
– Кроуэлса? – удивился Арент.
Старик принялся ковырять трещину в крышке сундука.
– Что тебе о нем известно?
– Только то, что он одевается, как при дворе, и ненавидит мастера-негоцианта, – ответил Вос.
Констебль весело хлопнул по колену, но тут же посерьезнел, сообразив, что никто и не собирался шутить.
– Ваша правда, только капитан Кроуэлс – лучший моряк на всем флоте, и это знают все, в том числе и этот сукин сын, мастер-негоциант Рейньер ван Схотен. Да Кроуэлс и на лодчонке бы доставил товар в Амстердам. – В голосе констебля послышалось благоговение. – Компания платит мало, потому-то команда «Саардама» составлена из отребья, убийц и воров.
– А ты кто? – спросил Вос.
– Вор. – Констебль постучал по культе. – Бывший. Но важно другое: каждый из этих мерзавцев уважает капитана Кроуэлса. Они будут ворчать, плести интриги, но против него никогда не пойдут. Он вспыльчивый, но справедливый, плетей почем зря не раздает, и мы знаем, что он доставит нас домой, поэтому здесь самая последняя скотина подставляет шею под ярмо.
– А что бы случилось без капитана? – спросил Арент. – Справился бы старший помощник с командой?
– Карлик-то? – презрительно фыркнул констебль. – Вряд ли. Если умрет капитан, эта посудина вспыхнет, уж поверьте.
