— Хуже, Вик. Гораздо хуже.
2. Глава 2
Макс
Дико хотелось накидаться до белых вспышек и чугунной головы и отключиться к чертям собачьим, чтобы весь день подчистую стереть. И отцовскую ругань, и шарашкину контору, которую по ошибке прозвали университетом, и одну дрянную девчонку со слишком острым языком и непрошибаемым самомнением. Я ведь собирался смотаться к себе на съемную квартиру и закрыться там до конца семестра, а потом преспокойно сдать сессию и вернуться к родному МГУ, потому что те лекции, которые вели сегодня, откровенно смахивали на детский лепет. Сдать эту слабенькую программу можно было даже не готовясь, к тому же меня так и подмывало выказать протест, снести проклятую дверь универа, устроить дебош и посмотреть, как папочка будет выкручиваться. Но потом я передумал.
Бесполезно. Он только усмехнется и дальше продолжит дергать за ниточки. Лучше уж показать, что ни черта это не наказание — пилить к черту на куличики ради второсортного образования. Жить как ни в чем не бывало. К тому же у меня сегодня появилась неплохая мотивация навещать универ чаще…
— Ох, старик, не повезло же тебе, — ухмыльнулся Ричард, — стухнешь, пока папочка гнев на милость не сменит.
— Классно опрокидываешь, — беззлобно бросил я, не отрывая взгляда от кубиков льда, мерно покачивающихся в стакане. Осточертело. В последний раз мы так собирались и праздновали, когда я, обставив отца и достигнув совершеннолетия, забрал завещанные бабушкой деньги, чтобы вложиться в мечту. Там набралось достаточно — все политики получали хорошие бабки, если умели тасовать карты на политической арене. Она вот умела. Собственно, и папаша недалеко ушел. В конце концов, воспользовавшись связями, именно он перекрыл мне кислород, и теперь оставалось лишь заливать глотку горючим, отнекиваясь от поражения.
Но это лишь пока. В дыре никто не будет следить, докладывать и докапываться. Ход игры мог знатно поменяться.
— Нельзя было у меня потусить? — Игорь брезгливо смахнул несуществующую пыль со столика. — Почему здесь?
— Ты отстал от жизни, — хмыкнул я и кивком головы указал на кудрявую девушку, которая как раз в этот момент открыла блокнот и усердно принимала заказ. — Наш маленький Ричи без ума от официантки.
— Эй, да ничего я не… — взбрыкнул парень, подавившись от неожиданности и пролив сок на свои брендовые шмотки. — Черт. Надеюсь, однажды ты побудешь на моем месте. Уж тогда я буду смаковать твои страдашки.
— А он уже, — хохотнул Игорь, метнув в меня насмешливую улыбку. И никакие сигналы до этого придурка не доходили, оставалось только закатить глаза и ждать. Я знал, что он собрался рассказать. — Сегодня одна девчонка Болта послала, прикиньте? Прямо в универе.
— Что за цыпа?
— Не знаю. Если бы не её балахоны, то я бы и фигурку рассмотрел, но мордашка — чистая четверка.
Сцепив зубы, я попытался сдержаться. Отчего-то мысль приложиться кулаком о физиономию друга не казалась зазорной.
— До пяти не дотянет? — допытывал Рич.
— Неа. Я бы и тройку поставил, потому что ни вкуса, ни стиля, ни бабла у неё. Но глаза классные. Огромные, на пол-лица почти. Без штукатурки редко такие встретишь. Да, Макс?
— Обычные, — равнодушно ответил я, заполняя стакан по новой. Надо просто выспаться и все пройдет. И мысли дикие, и кукольное лицо, врезавшееся в память.
— Да брось. Я видел, как ты на неё смотрел.
— Не придумывай.
— Но в покое не оставишь?
