Пока они стояли и смотрели, через отверстие в полу в дальнем углу показались голова и плечи человека. Шаг за шагом он поднимался, пока они, присев на корточки, не разглядели его через оконный проем: густые седые волосы, худощавая фигура, круглое бесстрастное лицо с глубоко посаженными глазами, скрытыми за линзами очков. Он повернулся, ступив на пол, и наклонился, чтобы помочь выбраться из лаза второму человеку.
Последний оказался гладко выбритым мужчиной с болезненными чертами лица и истощенным телом. Даже когда его лицо появилось в свете лампы, Спайдер почувствовал, как Феррис напрягся возле него, и услышал, как тот тяжело задышал. От сжавшейся руки Ферриса на его рукаве по позвоночнику Спайдера побежали холодные мурашки.
– В чем дело? – встревожено прорычал он.
Феррис ничего не ответил, но продолжал заворожено смотреть в окно, подняв голову так, что, если бы они решили обратить свой взор вверх, то увидели бы его воочию. Временами он замирал, отступал в темноту и проводил ладонью по глазам. Когда он снова прижался лицом к окну, Спайдер увидел, что на его лбу выступили крупные капельки пота, хотя ночь становилась всё более прохладной.
Маленький человечек нервно ерзал. Не в его правилах было подвергать сомнению действия своего шефа, но он понимал, что они теряют драгоценное время. В конце концов он положил ладонь на руку Ферриса и грубо отбросил ее в сторону. И тут снова возникла странная ситуация: Феррис повернулся к Спайдеру и долго и пристально вглядывался в его лицо, освещенное тусклым светом из окна. Спайдер не был студентом-психологом, но в глазах Ферриса было что-то такое, что вызывало у него панический страх, – некая неопределенность, вызывавшая тревогу.
Долго ли это продолжалось (показалось, что несколько часов), Спайдер толком не знал. Когда второй из двух мужчин, тот, что выглядел истощенным, вдруг посмотрел на окно, ему показалось, что все потеряно. Спайдер мог бы поклясться, что тот увидел Ферриса, и рука маленького человечка метнулась к автомату, а слух настроился на крик тревоги. Но вместо этого (и Спайдер мог в этом поклясться) человек в башне, казалось, на долю секунды замер, завороженно глядя в окно. Неужели он узнал его? Затем человек в башне сделал шаг по полу, и Спайдер поднял оружие. Еще один шаг… но человек остановился. Он развернулся. С ним заговорил другой.
С востока донесся слабый гул самолетных моторов, едва слышное пение эфира. Самолет возвращался! Они должны уйти! Паук так жестко, как только мог, оттащил Ферриса от окна и, прижав его со всей силы к стене, приказал прислушаться.
Зум, зум, зум. Очевидно, они отсоединили шумоподавитель. И они приближались. Неужели Феррис лишился чувств? Понимает ли этот дурак, что происходит? Феррис вздрогнул пару раз и недоуменно мотнул головой.
– Это самолет, – прошипел Спайдер. – Ты что, пьян или спятил? Мы должны убираться отсюда, и очень быстро!
Феррис напрягся. Казалось, само выражение его лица изменилось, когда он повернулся лицом к ночному ветру.
– Боже, ты прав, – пробормотал он.
– Почему ты не заметил этого раньше?
И Спайдер выругался под нос.
Как можно тише они спустились через башню во двор. Еще немного пошарив – теперь они не решались пользоваться фонарем, – они нашли железную лестницу, ведущую под мост к маленькому каменному причалу. Снимать одежду было некогда, и они погрузились в воду как были. К этому времени слабый гул, доносившийся с востока, перерос в громкий рокот. Не успели они переплыть и половины озера, как самолет уже настиг их. Однако, оказавшись на воде, они были в полной безопасности. Вероятность того, что полуночные летуны заглянут в воду, где они находились, была невелика.
