– Что-то я твоих нынче не видела, не приезжали что ль? – не успокаивалась соседка.
– Да нет, приезжали, только Андрей меня утром привез, а потом в город уехал: мама ремонт в своей квартире делает, а муж с сыном обещали помочь.
–Сами делать будут? – удивилась соседка. – Он же у тебя не рукастый, даже гвоздя вбить не может, чтобы не попасть по пальцу.
– Нет, – тяжело вздохнула Лена, – в понедельник придут мастера, поэтому нужно комнаты подготовить: убрать ковры, освободить шкафы от посуды и одежды, мебель от стен отодвинуть или вынести.
А про себя чертыхнулась: «Вот любопытная сорока! Наградил же бог соседкой! И откуда она узнала, что у Андрея нет тяги к физической работе?».
Ася была первой сплетницей в дачном поселке. Невысокого росточка, кругленькая, в неизменном фартуке и в повязанном на макушке белом платке (как он там держался, никто понять не мог), она колобком перекатывалась от дома к дому и с упоением выискивала, впитывала и копила различные события, скандалы и происшествия, чтобы потом пропустить их через себя, насладиться и рассказать другим. Ничто не проходило мимо ее глаз и ушей. Забежала кошка в соседский огород – история. Напились мужички, отмечая очередной праздник, и спели «Черного ворона» раз десять за лунную ночь – сплетня. Вывалил сосед пластиковый пакет с отходами в неположенном месте – скандал. Забрались воры в домик – детектив. Все Асю интересовало.
Она была в курсе последних новостей и, нисколько не смущаясь, передавала их окружающим, часто искажая и добавляя подробности. На Земляничной улице, где жила Лена, болтушку не любили, но терпели. К ней относились, как к неизбежному злу: выслушивали ее, не перебивая, но подвергали сомнению достоверность новостей. Даже возникла присказка: «Все, что говорит Ася, дели на четыре».
Вот и сейчас они с соседкой шли по центральной улице к остановке, здоровались с людьми, и толстушка выкладывала Лене свеженькие, только испеченные, сплетни.
– Ты представляешь, у Макаровых, ну, это те, что живут через три дома от тебя, вчера сын привез на дачу компанию городских бездельников. Что они там вытворяли, не передать! Ночью музыка играла. А вопли какие дикие были! Мать ети! Тамара Ивановна, соседка ихняя, рассказывала, что ей вообще спать не давали: фонарем в окна светили и выли, как собаки. Бедные родители, вроде бы хорошие люди, а сына воспитать не смогли. Вот помяни мое слово, точно преступником будет! – она торжественно потрясла в воздухе пальцем.
– Каким преступником, Ася, о чем вы говорите! Он воспитанный мальчик, в школе отличником был.
– А я что, разве спорю? Может, отличником и был, а только с пятерками вежливость, видимо, в его голову не забежала. Здороваться его так и не научили ни дома, ни в школе.
– Ну почему. С теми, кого знает, Вадим всегда здоровается. Он на медицинском факультете нашего университета учится, врачом станет.
– Да кто к такому доктору на прием пойдет, я точно стороной обходить буду. Он же эгоист, только себя любит, видишь, даже к соседям относится без уважения, покой их и сон нарушает.
– Ребята молоды, горячи, еще не знают границ шуткам и развлечениям, – попыталась защитить Вадика Лена, но Ася на ее слова не обратила никакого внимания, так как увидела новый объект для сплетни.
– Ванька, ты куда это колеса направил? – крикнула она местному слесарю, проезжавшему на велосипеде мимо них, – у Клавки с Огуречной улицы трубу прорвало, струи так и хлещут по сторонам, уже всех соседей заливает.
