Я уже веселее смотрю на все эти новшества и даже радостно повизгиваю, когда натыкаюсь на джинсы, майки, бриджи, рубашки, кеды, босоножки, и кружева не пугают ценой. Яр понимает, что мне есть чем заняться, и уходит к брату. Возвращается быстро или я так увлеклась рассматриванием белья?
– Спасибо! – чмокаю его благодарно, а он довольный собой, важно кивает. – Ну как?
Он бегло осматривает меня, думая, что я в новинке, но потом понимает, что я о Егоре, и успокаивается.
– Зашел, – говорит задумчиво, – пожелал.
– И? – Ну вот все надо вытаскивать из него!
– А он мне сказал «спасибо», – и смотрит растерянно. – Не пожелал, мол, и тебе того же, не удивился, что я вообще пришел. А серьезно так говорит: спасибо.
– И что тебя не устраивает?
– Ты тоже сказала мне спасибо.
– Ну да, – соглашаюсь, а понять пока не могу.
– Но я ведь ему ничего не купил! А такое ощущение, что у нас товарно-денежные отношения!
– Ну знаешь… – отхожу к окошку, потому что фраза меня задевает. – Надо ребенку не раз в пятилетку желать добрых снов, когда он думает, что выклянчил у тебя это. И не будет его «спасибо» напоминать товарно-денежные отношения. От чистого сердца делать надо.
Стою, пыхчу втихаря и не оборачиваюсь, когда он подходит.
– Прости, – говорит покаянно, – я все понял.
И я оборачиваюсь, потому что не злюсь больше и потому, что прощаю. И еще есть причина, о которой не хочу даже думать, но она настойчиво влезает в мои размышления, заполняет собой все мысли и делает на душе смуту…Такую смуту, что даже когда легли в постель, Яр после событий долгого дня уснул быстро, а я все думаю, думаю, кручусь, кручусь и ни в одном глазу.
Но я виню во всем чай. Если бы не он, выспалась бы, голова к утру просветлела и выбила из мыслей дурь, потому что это неправильно и действительно глупо…
Так не бывает, не должно быть, не со мной – это точно.
Переворачиваюсь на другой бок, лицом к мужу, рассматриваю его в тусклом свете луны. Просто закон притяжения, убеждаю себя, он – мой первый мужчина, и он такой… Мои пальцы скользят по его груди, обводят темные соски и возвращаются к сердцу. Узнать бы его чувства, и тогда в свои можно окунуться, а так…
А какие мои?!
Притяжение, притяжение, естественное притяжение – разучиваю новую мантру, и со временем начинаю сама себе верить. Самовнушение – великая вещь, вот если бы Лариса убедила себя, что встретит мужчину, мечтающего о такой жене, как она, не пылилось бы в шкафу свадебное платье…
О, замечаю, хорошо, что я переключилась на кого-то другого, потому что думать постоянно об одном человеке, да еще о чувствах к этому человеку, да еще когда не знаешь, что он чувствует к тебе…
Ну вот, опять…
Вздыхаю, отворачиваюсь к стенке и уже почти отвлекаюсь и почти и не думаю о мужчине, лежащем рядом, но вдруг чувствую, как его рука ложится на мой бок, и… снова по новой… думаю только о нем.
Усну я этой ночью или нет?!
Яр прижимается ближе, словно чувствует мое раздражение, его ровное дыхание убаюкивает, и я начинаю теряться в закоулках долгожданного сна. А все-таки вечер был удивительным, размышляю сонно, и взгляд Яра, и улыбка, и ужин при свечах стоили того, чтобы так долго ворочаться. И Егор вел себя паинькой. Временно, не думаю, что один поход в парк создаст из воздуха дружбу, но ничего, теперь я знаю, за что стоит бороться…
Точнее, за кого…
Мое отравление чуть подпортило вечер, но зато никто не сидел без дела, столько внимания, столько заботы… хоть иди и завтра опять травись стаканчиком газировки… Хорошо, Егор в парке не пил, а то Яр замучился бы с тазиками между нами бегать…
