Дыхание того, что помню и люблю. Воспоминания и размышления - страница 69

На углу Первомайской и Толмачева на торце дома торжественно открыли большую черного чугуна с барельефами мемориальную доску Декабристам, проходившим через Екатеринбург на каторгу в Сибирь. Две центральных фигуры —Он, в кандалах, внешне напоминающий Волконского и Она, похожая на жену его Марию. На втором плане проходят в кандалах печальные гордые люди. И, вроде бы, видится среди идущих высокая сутуловатая фигура Кюхли. Волконские действительно (правда друг за другом, вроде бы) и Кюхельбеккер, а также Поджио и Батеньков, Трубецкая, Муравьева, Ентальцева, Нарышкина и много кто еще побывали на почтовой станции дома Гилёва, на месте которой стоит пятиэтажка. Реальная история давно минувших дней. Кто —то подходил к почтовой станции пешком, кто —то подъезжал в коляске. Но все закованы в железо. Автор сего сооружения, как известно, скульптор В. Егоров. И в советское время четверь века здесь на подиуме всегда были живые цветы.

Наступил Новый шестьдесят шестой год. В школе я обжился. Выучил всех детей и некоторых учителей. Наш первый «А» общался и с классом «Б», который вела Валентина Сергеевна, где учились Олег Боровский, Игорь Удилов, Сергей Цыбульков и другие хорошие люди, с которыми мы тогда еще не были знакомы. Много позже они перешли в наш» А» класс.

Букварь проходили весело. Один раз я, прямо, как в анекдоте ляпнул полную чушь. В мои еще досадичные годы мама и баба Женя, давая мне только что вскипяченое молоко, весело (как бы имитируя пузырьки от кипения), называли его» Путька!» или» прутька " (с почти неслышным «р»).Вот это-то слово я и выпалил на призыв Людмилы Георгиевны дать пример слова на букву «П». Дети молчат, задумались, кто-то произнес» парта», «паста», " пароход», «папа», «паровоз»…и тишина. Вадичка активно тянет руку. «Говори!».. И класс содрогнулся от взрывной волны смеха! Наверно, это слово было и другим знакомо. В наши дни здесь усмотрели бы, поди, намёк на Путина!))

Родители мои выезжали за границу, были в Голландии, были в домике Петра Первого, в Финляндии, там маму как-то здорово пробрал невесть откуда налетевший ледяной финский ветер. Родителей спросили, не желают ли они встретиться с бывшим свердловским архитектором, проектировавшем вместе с коллегами в начале тридцатых Городок Чекистов. Родители ответили согласием. И в одном из ресторанов Хельсинки их встретил седой худощавый человек. Он рассказывал, что прямые намеки не враг ли он народа со стороны начальника Постпредства ОГПУ по Уралу Раппопорта (он тогда же угрожал и К. Т. Бабыкину, но Константин Трофимович послал его подальше) вынудили его легально эмигрировать (после войны с «белофиннами» какое-то время для родившихся в Финляндии и пограничных районах было можно). Он получил финское гражданство, но фамилию на финский манер (там для карьеры это важно) не сменил, оставшись русским человеком. Говорил, что дочь у него замужем за финном, финнов в чем-то хвалил, но говорил, что финнам доверять нельзя, образно говоря своим пресловутым ножичком могут неожиданно и в спину садануть!..Конечно, спрашивал у папы с мамой о Свердловске, о постройках новых и нюансах жизни. Вряд ли кого-то из бывших земляков архитектору Антонову после этого еще довелось увидеть. В какой-то финской бане некий местный финн стал довольно нагло вызывать на поединок наших русских. Вроде как, кто его в бане пересилит, перемоется. Наши что-то в бой не рвались. И папе надоела эта похвальба, он принял вызов. Парились долго, в болельщиках с той и другой стороны недостатка не было. Наконец, господин финн выскочил из парилки и плюхнулся в бассейн. Наши соотечественники и из вежливости финны аплодировали папе, покинувшего баню намного позже! Потом несколько лет после этого события если у такого чистюли как папа по каким-то причинам (отключили корячую воду и т.п.) откладывался банный день, то они с мамой смеялись, что он: " Последний раз (еще) в Финляндии мылся!»))