– Старший лейтенант Самсонов.
– Это Рубен Викторович Алиев. Мне передали, что вы хотели со мной поговорить.
Владелец цветочного магазина.
– Да. Не могли бы вы подъехать сейчас в управление. Это по поводу цветов, которые пересылали через вашу фирму.
– А что с ними?
– Не могу объяснить по телефону. Здесь уже ваши знакомые Малинин, Цыплаков и Веретнов, – приврал Самсонов, надеясь, что Рогожин доставит последнего в ближайшее время.
– А что они у вас делают?
– Вот и это тоже я бы предпочел объяснить при личной встрече.
Повисла непродолжительная пауза.
– Ну, хорошо.
– Запишите адрес.
Когда Самсонов появился в комнате для допросов, Малинин и Цыплаков пили растворимый кофе из пластиковых стаканчиков. Компанию им составлял Морозов. Он сидел напротив них в кресле, посекундно щелкая крышкой карманной пепельницы. На его костистом лице при появлении Самсонова появилось выражение облегчения.
– Может, хоть вы нам, наконец, объясните, что от нас требуется? – раздраженно поинтересовался Цыплаков, отодвигая от себя стаканчик с кофе.
– Постараюсь, – Самсонов заглянул в коробку с шахматами. – Показать я вам ни записку, ни фигурки не могу, потому что их надо отправить на экспертизу. Но получается, что, по мнению убийцы, Бончовска – конь, Йорг – ферзь, вы, – обратился он к Цыплакову, – ладья, вы, – перевел он взгляд на Малинина, – король, а отсутствующий пока Веретнов – слон.
– При чем тут вообще шахматы? – спросил Малинин. Он казался довольно спокойным: должно быть, умел держать себя в руках.
– Этого мы не знаем.
Самсонов решил ничего не говорить про наркотики. А вот банковские счета этой троицы проверить не помешает. Если они похожи на счета Йорга и Бончовска, точка соприкосновения всех намеченных жертв станет ясна. Но как получить разрешение, ведь Малинин, Цыплаков и Веретнов не подозреваемые и до сих пор живы? А они вряд ли согласятся добровольно предоставить полиции доступ к своим банковским сведениям.
– У вас есть при себе документы? – спросил он.
– Есть, – Цыплаков вытащил и протянул паспорт. – Зачем вам?
– Так положено.
Малинин молча отдал свой паспорт.
– Я на секунду, – Самсонов выскользнул в коридор и направился этажом выше, где сидел признанный в управлении эксперт по липовым ксивам – готовящийся выйти на пенсию, но при этом всячески не желающий это признать полковник Михновец.
– Товарищ полковник! – Самсонов распахнул дверь кабинета после короткого стука. – Срочно нужна ваша помощь!
– Господи, что ты врываешься как при пожаре? – Михновец досадливо поморщился: он едва не выронил кусок домашнего пирога себе не колени. – Что там у тебя?
– Гляньте на эти документики, – Самсонов положил перед полковником паспорта. – Липа или как?
– Если подделка качественная, даже я тебе так сразу не скажу, – проворчал Михновец, кладя на стол пирог и ставя рядом кружку с цветочным чаем.
– Мне пока только так, на глаз.
Михновец взял паспорта и принялся разглядывать со всех сторон. На это у него ушло минуты три.
– Я бы сказал, что все в порядке, – произнес он наконец.
– Никаких сомнений?
– Ни малейших. Или подлинники, или гениальная и дорогущая липа.
Самсонов сгреб паспорта.
– Спасибо. С меня… цветочный чаек!
– Ага, дождешься от тебя! – беззлобно буркнул Михновец, принимаясь за пирог.
Вернувшись в комнату для допросов, Самсонов положил паспорта перед собой, не торопясь возвращать их владельцам.
– Расскажите о себе, – попросил он Малинина и Цыплакова. – О своем прошлом. Где родились, где учились, служили. Кем работали.
