Поднимаю глаза и убиваю приемную мать взглядом. Несправедливые замечания острой иголкой входили под кожу, заставляя вспоминать все, что было в жизни до этого времени, каждое слово Альбины, сказанное в гневе. Перед глазами появляются темные пятна от того, насколько сильно мне приходится себя сдерживать. Только она делает вид или, правда, не замечает моего состояния. Так ведь удобно, не видеть и не слышать собеседника, продолжая гнуть свою линию.
- Думала, армия тебе на пользу пойдет, но нет. - Она разводит руки в стороны и пододвигает к себе тарелку, собираясь с аппетитом уминать борщец, к которому я теперь не имею желания прикасаться. - Чье это влияние? Не Степана ли? Он ведь учится, работает, бабушке помогает, а ты...
Резко поднимаюсь, а Альбина замирает с ложкой супа у раскрытых губ, которые покрыты противной розовой помадой, смотрю на нее, вцепившись пальцами в край стола. Они чуть ли не немеют от силы, с которой я сдавливаю деревянную поверхность. Хочется высказать этой женщине все, что о ней думаю, но молчу. В голове проносится одна мысль, что Маруську с ними не оставлю, и пока она несовершеннолетняя, придется терпеть любой упрек.
- Лёша, сядь и поешь... - Уже менее напористо говорит Альбина Анатольевна, а я отстраняюсь от стола и иду к выходу. - Лёша?! Мы не поговорили!
Не обращаю внимания и топаю к выходу. Наплевать, куда пойду, лишь бы остаться одному и остыть, но приемная мамочка не унимается. Слышу, как ложка со звоном ударяется о поверхность стола, стул противно скрепит, и вскоре в коридор выплывает грузная женщина, мнящая себя царицей Савской. Сразу влетаю в кроссовки и открываю дверь, пока шаги становятся громче.
- Алексей! - Альбина останавливает меня, помещая руку на плечо, от чего я непроизвольно сжимаю челюсти. - Мы ведь все обсуждали, - говорит приторно ласково, что на нее совсем не похоже, - Маруське нужно получить образование. Хорошее, а для этого требуются деньги. Если ты продолжишь ругаться со всеми и решать вопросы кулаками, то она останется без будущего, как и т... - Замолкает, заставляя меня злобно усмехнуться.
- Как и я. - Заканчиваю реплику за нее, убирая толстоватые пальцы с плеча. - Не бойся, МАМА, - смотрю на нее, перешагивая через порог, - Маруська будет жить лучше, чем вы. Я об этом позабочусь.
Альбина открывает рот, но я уже перескакиваю через ступеньки, спеша спуститься вниз. Сердце барабанит в груди незнакомый ритм, когда вырываюсь на улицу и буквально натыкаюсь на Вольного. Друг растеряно смотрит на меня, а потом по сторонам.
- Что случилось, Лёх? Опять Альбина воском на мозги капала?
- Да, - отмахиваюсь от его слов и иду вперед, показывая, что тема закрыта, - погнали в амбар. У меня есть одна идея.
Уже через пару часов я выбиваю из головы идиотские мысли о том, как мучительно будет визжать приемная мать от моих издевательств. Да, воображение в красках рисовало мне разные варианты вымещения злости на довольно-таки объемном тельце. Не собирался скрывать от самого себя, что с удовольствием высказал (и не только) все, что думаю о ней и папаше, которого в последнее время не видел.
В амбаре плохое освещение, и чтобы сделать его лучше, мне пришлось повозиться. Стёпа помог разобраться с проводом, а я притащил аккумулятор из гаража. При этом у нас нарисовалась еще одна проблема - щели в стенах. Строение было заброшенным уже давно, и никто не спешил восстанавливать рухлядь в парковой зоне. Просто забросили, натянув ленту вокруг. Кх! Будто это кого-то остановит.
