– Какого черта?! – кричу я ей вслед. – Ты с ним сговорилась, да? Вы решили меня разыграть? Знаешь, это несмешно! У меня и так достаточно было всякой дряни в последнее время!
– Именно поэтому я сейчас здесь, – отвечает она, не оборачиваясь.
Я меряю кухню большими шагами, пока Ника сидит на диване и беспечно болтает ногами.
Это какой-то бред. Не иначе. У этой девочки явно не все дома, и она решила надо мной поиздеваться. Но как она попала сюда? И почему курьер ее не видит? Она не могла знать, что именно этот бедный мальчик привезет мне еду. Отлично! Теперь он будет думать, что я сошла с ума. А может, так и есть?
– Если ты думаешь, что сходишь с ума, – прерывает мои мысли Ника, – то отчасти так и есть.
– Помолчи, – рявкаю я в ответ.
– Ты же понимаешь, Софи, – смеется она, – что кричишь на себя?
– Просто закрой рот, – кричу я.
Она пожимает плечами и рисует руками круги в воздухе.
Блин, я делала точно так же, когда обижалась в детстве на отца. Откуда она знает? А зуб? Я ошарашенно смотрю на Нику. Ведь это я упала с качелей и сломала его. Не она. И это мне тогда отец купил книгу, ту самую – «Волшебник Изумрудного города». И платье у этой маленькой девочки точно такое же, как было у меня. И это я, кажется, хотела стать писателем.
Я шумно выдыхаю и опускаюсь на стул. Этого просто не может быть! Она не может быть плодом моего воображения. Я не сошла с ума. Но по-другому это никак не объяснить.
– Я так понимаю, на похороны отца ты не поедешь? – интересуется Ника.
– Я не собираюсь разговаривать с тобой, то есть, с собой. Блин, ни с кем из нас, в общем, – раздраженно отвечаю я, не в силах подобрать слова.
– О, да мы сдвинулись с мертвой точки, – хохочет девочка. – Ты уже не отрицаешь, что разговариваешь сама с собой?
Я молчу и сверлю ее взглядом. Она продолжает беззаботно смеяться.
Даже если допустить, что я схожу с ума и события последних дней выбили меня из колеи, разве могут быть мои видения такими реалистичными?
Я смотрю на Нику, она положила голову на руки и тихонько напевает какую-то песню. Вымышленные персонажи не могут петь. И говорить. И тем более если она – это я, то почему всегда спорит со мной?
Так, стоп. Кажется, голоса в голове и галлюцинации – это признаки шизофрении, если верить остаткам моих университетских знаний. Ну, конечно. Мне надо просто сходить к доктору. Сдам анализы, мне выпишут таблетки, и все будет как прежде.
– Не-а, не будет, – произносит Ника.
– Да заткнись ты уже, – кричу я, встаю и направляюсь в спальню. – Я собираюсь отдохнуть, а ты, – резко выдыхаю я, – проваливай из моего дома и из моей головы куда подальше.
Я захожу в спальню и застываю на месте. Девочка сидит на моей кровати и с интересом рассматривает старую книгу.
– Кажется, именно эту книгу нам тогда подарил отец? – спрашивает она.
Я машинально киваю, прохожу мимо и открываю ноутбук. Надо найти хорошего психиатра. Какая ирония, психологу нужен психиатр.
– Действительно забавно, – улыбаясь произносит Ника.
– Хватит залезать мне в голову, – бормочу я, – и без тебя тошно.
Она молча продолжает листать книгу, а я пытаюсь сосредоточиться на поиске врача.
