“Ну, скажи спасибо, что тебя ведут не подземельями, как в Лувре…” - вновь ирония пришла на помощь моей нервной системе, но даже волнуясь до дрожи в коленях, я отметила, что в интерьере холлов превалировали светлые оттенки - белые двери и такая же мебель с позолотой, хрустальные люстры и канделябры, светлые мраморные стены и теплый паркет немного придавали оптимизма.
Однако, встречая на своем пути очередной старинный портрет в стиле Винтерхальтера или Рейнольдса, я вновь нервно сжимала клатч - меньше всего я желала в данный момент встретить живого родственника Генри.
Не то, чтобы меня вели тайно, крадучись по закаулкам, но я понятия не имела, как себя вести и что говорить.
“Дюнина, успокойся. Уверена, Генри все предусмотрел, и если в его планы не входило знакомить меня со своими родственниками сегодня ночью, то этого не случится”.
Эта мысль немного успокоила меня, и едва я сбила очередной приступ паники, как мой молчаливый гид остановился у очередных белых дверей с позолотой и так же безмолвно их открыл. Наблюдая, как сам он остался стоять неподвижно, будто караул у мавзолея, я догадалась, что мы достигли пункта назначения, и от этой мысли мои руки стали еще холодней.
Вежливо улыбнувшись сопровождающему в знак благодарности, я, не чувствуя конечностей, переступила порог и очутилась в просторной гостиной. Одна. Генри здесь не было. Дверь за мной так же тихо закрылась, и я, не зная, как быть дальше, так и осталась стоять на месте, осматриваясь по сторонам.
Зал все в тех же светлых тонах определенно был проходным, потому что по обе его стороны наблюдались двери.
“Возможно, одна из них ведет в кабинет, а другая в спальню…” - предположила я, и не могла не отметить, что, несмотря на отсутствие личных вещей, пространство было обжитым, не таким формальным.
Здесь была и уютная современная мебель у камина с изысканной лепниной, и высокий книжный шкаф, где виднелись корешки старинных фолиантов с золотым тиснением вперемешку с книгами нынешнего века, и огромный плоский телевизор неподалеку от очередного портрета предка Генри. Было странным наблюдать этот удивительный, но на редкость гармоничный симбиоз современности и музейной старины.
Однако, несмотря на ситуацию и предстоящую встречу с Генри, я внезапно поймала себя на мысли, что чувствую себя здесь спокойнее. Не только потому, что комната была жилой и не такой официальной. Здесь ощущалась энергетика Генри, его личное пространство, в которое я гармонично вплелась.
- Видимо, здесь он отдыхает… - сделала я выводы, вновь обводя взглядом комнату, и сейчас, когда нервозность спала, мое внимание вновь привлекла картина, определенно кисти знаменитого художника, насчитывающая не один век.
Портрет мужчины в военной форме. Подтянутый. Статный. С вызовом во взгляде. Глаза. Я всегда обращала внимание на глаза. Такие же серые. Такие же бездонные. Хранящие тайны. Завораживающие.
Я медленно подошла к картине, не в состоянии отвести взгляда. Сейчас, рассматривая мужчину более пристально, я не могла не увидеть схожесть. Она бросалась в глаза. Та же королевская стать, тот же гордый поворот головы, те же твердые черты лица, та же серьезность во взгляде. Определенно, это был один из родственников Генри. И это было странно. Словно Генри впитал в себя гены многих поколений и сейчас смотрел на меня из глубины веков.
- Одна кровь… - тихо проговорила я, внимательно рассматривая знакомые черты лица.
