Дюнас и его записки. Захудалый городок - страница 10

– А как вас звать, синьор? – спросила она юношу.

– Меня звать Марио, уважаемая синьорина, – кивнув головой, громко ответил он ей.

– Марио – очень красивое имя. Быть может, это имя принесет вам счастье и славу! – улыбаясь, на прощанье сказала она.

Зрители начали расходиться. Одна Жези стояла и завороженно наблюдала за Марио, пока он о чем-то весело разговаривал с окружившей его местной публикой и одновременно снимал полотенцем грим с лица, а потом снял с себя верхнюю одежду и стремглав побежал к морю, стремительно прыгнул в воду и долго с наслаждением, словно дельфин, плавал по волнам.

Жези не спала всю ночь. Ей казалось, что это и есть шанс, и может, даже единственный шанс изменить свою судьбу и начать жизнь сначала. Она долго мучилась сомнениями, пытаясь убедить себя в обратном и оставить все как есть, но потом решила, что пусть будет так, как будет, и под утро написала матери короткую записку:

«Дорогая мама! После гибели отца в нашей жизни все изменилось. У тебя теперь новая любовь, и я не осуждаю тебя за это. Спасибо тебе за все: за теплоту ко мне, за материнскую заботу и искреннюю любовь. Я не хочу больше быть обузой для тебя и собираюсь начать новую жизнь. Я уезжаю в Рим и напишу тебе письмо, как только смогу. Надеюсь, что вскоре ты обо мне услышишь и будешь потом гордиться мной!».

Вот так и началась у юной Жези ее новая, взрослая жизнь. За многие годы она объехала с бродячим театром всю Европу. Играла в десятках спектаклей. Ей восторженно рукоплескала публика на больших базарных площадях и широких улицах разных городов. Почитатели ее таланта дарили ей цветы. И она все надеялась, что наступит – вот-вот, совсем скоро – то время, когда, наконец, у театра будет свое настоящее театральное здание где-нибудь в центре Рима. И заживет она в достатке и счастливо в красивом и уютном доме недалеко от величественного Колизея. Но время шло, годы летели один за другим, а мечта так и осталась несбывшейся. Бродячий театр по-прежнему колесил летом и зимой по бесконечным дорогам, показывал свои бесхитростные представления, получая за них горсть мелких монет, которых хватало лишь на то, чтобы прокормить себя и лошадей. И вот теперь в поисках долгожданного счастья добрались они и до края земли.

Марио, закутавшись в теплые одеяла, спал, лежа внутри повозки, а Жези безучастно сидела впереди на кучерском месте и клевала носом, держа в руках поводья. Усталая пожилая лошадь по имени Попо, опустив голову, уныло шагала по разбитой дороге. Повозка качалась, как маятник, из стороны в сторону, время от времени подпрыгивая на очередной рытвине. Встряхнувшись от толчка, Жези открыла глаза и увидела ту же печальную картину – хмурые тучи, моросящий дождь и бесконечные голые стволы проплывавших вдоль дороги деревьев. Жези поежилась от холода, достала из кармана мятый платок, прикрыла нос и громко чихнула.

– Ох, Марио, – заворчала она. – Я не доеду. Этот холод сведет меня в могилу. О, мама миа! Конец света!.. Вот уже почти неделю мы, как черепахи, ползем и ползем по этим жутким дорогам. По этим бесконечным кочкам и ухабам. Наверное, так и выглядит ад. Вокруг одни болота, чахлые леса, дождь и холод. О, мама миа! Все это закончится тем, что эта дорога приведет нас в болото, там и завершится наше безумное путешествие. О, моя прекрасная солнечная Италия! Боюсь, что вспоминаю о тебе в последний раз! Мы скоро будем уже не на этом, а на том свете!