Дзенин - страница 21

– Подполковник Чернов, – прибывший пожал протянутую руку. – Со мной еще пятеро. Надеюсь, у Вас микроавтобус?

– Ну, что? – продолжил Федоров уже в машине, картинно потирая ладони. – Сейчас расселяемся, отдыхаем с дороги, а вечером я договорился насчет сауны. Идёт?

– Вы, что, полковник? Мы не отдыхать сюда приехали, – резко оборвал его Чернов. – Где сейчас свидетель?

– В городском психоневрологическом стационаре, на обследовании, – обескуражено пробормотал Федоров, чувствуя, что еще немного и он, как подорванный паровоз, стремительно сорвется с накатанной дороги выстроенных планов.

Странные это были гости. Не похожие на обычных «проверяющих». И это сильно его тревожило.

Чернов удивленно приподнял брови.

– А вы что хотели? – заметил его реакцию Федоров. – Мы же не могли упечь её в СИЗО! Она все-таки свидетель, а не обвиняемый.

– Она очень ценный свидетель, – менторский тон гостя уже начал раздражать полковника. – И, кстати, единственная зацепка следствия.

– Зацепка? – хмыкнул Федоров. – Лучше сказать крючок. Причем, совершенно упавший. Нельзя же относиться к её бреду всерьез.

– А это нам решать, полковник, – Чернов снял свои солнцезащитные очки и пронзительно взглянул в глаза собеседника. – Многие люди подходят ко всему происходящему вокруг слишком несерьёзно. Ровно до того момента, когда  наступает  горькое прозрение.

Федоров с трудом выдержал долгий сверлящий взгляд приезжего. Огромное желание послать его, куда подальше, придало ему сил.

– И не надо злиться, – уже мягче добавил москвич, надевая очки. – Мы с вами одно дело делаем.

Он немного помолчал. Молчал и Федоров, абсолютно не горя желанием продолжать неприятный разговор.

– Свидетеля, надеюсь, охраняют? – прервал затянувшуюся паузу Чернов.

– Конечно, охраняют, – несколько злорадно усмехнулся полковник, вспомнив вечно спящего на стуле прапорщика из дежурной части.

– Круглосуточно? – не унимался Чернов.

– Нет, – Федоров буквально кожей почувствовал прокол, – только днем. На ночь стационар закрывается. Заступает местная охрана.

– Да вы что, полковник? Вы с ума сошли? Единственный свидетель в самое опасное время остается фактически беззащитным?

– С ума сошла она, а не я, – резко осадил зарвавшегося «варяга» Фёдоров. – И как по мне, то еще большее сумасшествие – носиться с ней как с писаной торбой.

– Это непростительное легкомыслие, – покачал головой Чернов. – Я буду вынужден доложить наверх.

«Да докладывай ты куда хочешь!» – с плохо скрываемым раздражением подумал Федоров. Ему все сильнее хотелось поскорей избавиться от непрошеных гостей. Он обреченно вздохнул и добавил вслух:

– Хорошо, я распоряжусь об усилении охраны.

– Не нужно. Мы сами этим займемся. Едем в больницу. Прямо сейчас.

Дежурный прапорщик, заметив целую группу решительно шагающих по коридору молчаливых мужчин, подскочил со своего насиженного стула и, отбросив кроссворд, начал нервно теребить рукой кобуру на ремне, пытаясь достать непослушное оружие. Пистолет, обретя, наконец, долгожданную свободу, радостно запрыгал у него на руках, прежде чем незадачливый прапорщик поймал его и прижал к своей груди, словно ребенка. Именно в этом положении и застал его подошедший начальник. Полковник едва не убил на месте дежурного, так опозорившего службу перед приезжими. Особенно после прочитанных Черновым нравоучений. Москвичи, пропустив полковника вперед, о чем-то вполголоса зашушукались и сдержано посмеялись. Это было первое, с момента приезда, проявление хоть каких-то эмоций с их стороны. Чернов молчал, изредка кивая им головой, как бы в подтверждение своих мыслей. Но когда Федоров встречался с ним глазами, его презрительно-насмешливый взгляд был красноречивей любых слов. Полковник готов был провалиться под землю от стыда.