Джанго Рейнхард. Я проснулся! - страница 6

Гравюра французского новостного журнала Le Petit Journal 1895 г. Жандармы требуют у цыган carnets antropometrique, своего рода удостоверение личности

Самые ранние следы рода Рейнхардтов можно обнаружить в XVIII веке. В полицейских записях отмечается, что они путешествовали по долине реки Рейн, через леса герцогства Швабии и в Швейцарии. Три поколения Рейнхардтов возглавляли страшную банду разбойников, терроризировавших одноименную Рейнскую область. Антуан-Александр Рейнхардт, известный как Антуан де ла Граве, наводил страх на весь регион, прежде чем был схвачен и казнен в Гиссене в 1726 году. Его внук Якоб, более известный как Ганникель, превзошел репутацию дедушки Антуана, совершая безжалостные набеги на города и скрываясь в чаще Шварцвальда. Однако и Ганникель закончил свои дни на виселице вместе со своим братом Венцелем в Зульце в 1787 году. Семейное предание гласит, что дедушка и бабушка Джанго переехали из Баварии в Страсбург, когда франкопрусская война 1870 года заставила их бежать на запад.

В свидетельстве о рождении Джанго Жан-Эжен указал в качестве места жительства их семьи Париж, хотя настоящим домом для них был табор. Именно здесь, на окраине Парижа, 1 марта 1912 года у Негрос и Жана-Эжена родился второй сын. Его назвали Жозеф Рейнхардт, а по-цыгански – Нин-Нин, обычным цыганским уменьшительно-ласкательным именем. Вскоре родилась дочь, которую назвали Сарой в честь святой покровительницы, а цыганское имя ей дали – Цанга, дословно – «щипалка», что говорит о ее роли в стычках со старшими братьями. С двумя детьми Жана-Эжена от предыдущего брака и тремя маленькими детьми от Негрос семья продолжала свои странствия.

В 1915 году, когда Джанго было пять лет, Жан-Эжен ушел из семьи. Французская цыганская пословица говорит: «Люби свою лошадь больше, чем жену. Жена может бросить тебя, но хорошая лошадь – никогда». Теперь Негрос осталась одна. Развод и уход из семьи были редкостью среди манушей. Однако у Жана-Эжена была предыдущая жена, мать его старших дочери и сына, и он вернулся к ней. История умалчивает, почему он вернулся и что стало с ними потом.

Теперь, когда Жан-Эжен покинул Негрос, она осталась с Джанго, Нин-Нином и Сарой. Уход отца оставил большую рану в душе Джанго. В последующие годы семья пересекалась с Жаном-Эженом в Алжире и Париже, но он так и не вернулся к ним. Негрос была вынуждена содержать семью, занимаясь плетением корзин, изготовлением сидений для стульев и ювелирным делом. Ее специальностью были браслеты из гильз от артиллерийских снарядов, собранных на поле боя у Марне после Первой мировой войны. Она научила Джанго выкапывать гильзы из окопов, очищать их. Они полировали гильзы до блеска, на их латунной поверхности гравировали узоры и продавали, чтобы прокормить семью.

Когда Жан-Эжен ушел, Негрос взяла в руки поводья и направила повозку по привычному маршруту, следуя временам года и тем возможностям, которые они давали для выживания. Когда расцветали нарциссы и ласточки снова кружились над крышами Парижа, она везла свою семью в Миди во Франции или дальше на юг, в Италию. Здесь она продавала свои браслеты отдыхающим на Средиземном море. Когда поля цветущей лаванды увядали в Миди, – что означало приход осени и конец прибыльного туристического сезона, – семья отправлялась на север, в Париж. Зимой Негрос со своим потомством возвращалась в гостеприимную Либерши, чтобы переждать холода.