– Разумеется! Подобные специфические знания – достояние профессионалов вроде меня.
Вагнер расправил плечи и глубоко вздохнул. И с некоторым испугом заметил:
– Сударь, я слышал о методе, который вы вознамерились применить, и не могу допустить ничего подобного. Доктор Фауст часто рассказывал о подобных подходах, а однажды провел тщательное сравнение здоровья человека, которому сделали кровопускание, со здоровьем другого, не подвергнутого этой процедуре. И вынес неотвратимое решение: очищение лишь ухудшает здоровье.
– Откуда только он это узнал? – вскричала фрау Виртен, уже неспособная сдерживаться. – Я каждый месяц, как только выйдет полная луна, сама делаю себе кровопускание, и посмотрите на меня! Я не болела уже три года, тогда как моя голова распухала до трех раз и ее…
– Да, да, да, – сказал доктор Шнобель, открывая флакон и наполняя чашку водой с пиявками. От этого действия прежде вялые обитатели флакона пробудились и стали биться о поверхность воды. Врач предусмотрительно держал пальцы как можно дальше от пиявок. – Мне известно, что Фаусту пришлось как-то поработать хирургом, – заговорил он слегка приглушенно, с легкостью сочетая рассуждения с работой. – Это было, когда он служил в Польше. Да, он не верил в профилактическое кровопускание. Но, уверяю вас, мы должны переубедить его. – Он открыл крошечный бумажный пакетик и ловко, одним щелчком, отсыпал аптекарскую драхму белого порошка. – Через год он будет самым пылким из верующих. С песнями будет идти на кровопускание и забудет о прежних предрассудках.
– Вынужден настаивать, – сказал Вагнер, отстраняя руку фрау Виртен.
Доктор Шнобель вытащил из мешочка на поясе маленький стальной прутик и тщательно перемешал раствор.
– Начнем с рвотного. Будьте так любезны, подержите ванночку, а я приподниму ему голову.
– Вам следует все же уйти, сударь, – сурово произнес Вагнер. Он направился к двери, желая отворить ее, и обнаружил, что она по-прежнему не закрыта. Удовлетворившись этим, он драматическим жестом указал в коридор. – Я не приветствую ваше присутствие здесь и не собираюсь платить за вашу работу, равно как не дам ничего делать с этим славным человеком!
Доктор Шнобель в досаде поднял на него глаза.
– Если вы не способны воздержаться от идиотского блеяния и пронзительных воплей, мой юный друг, мне придется выставить вас из комнаты.
Вагнер снова показал ему на дверь, на этот раз сильно топнув ногой.
– Вон!!!
Это не возымело действия. Шнобель по-прежнему горбился над своими медицинскими принадлежностями, а рядом с ним беспокойно вертелась фрау Виртен.
Со смущенным видом Вагнер возвратился к больному.
– Фридрих Вильгельм фон Вондхейм, – сказал Фауст, – скончался после шестинедельного курса кровопускания.
Врач озадаченно нахмурился.
– Что он говорит?
Фауст открыл глаза.
– От потери крови скончался и Карл Мельбер, а также фрау Тучер, Иеронимус Нютзель, Беттина Хотшюхер и Шарлотта Кестер. Берндта Плитца отправила на тот свет чрезмерная доза ртути, использованной в качестве предполагаемого средства от morbus gallicus[6]. Лефкадио Романо был отравлен подобным образом, однако он отделался лишь несильным расстройством нервной системы; соседи теперь подшучивают над ним, предлагая ему миску супа. Фрау Виерузовски и ее так и не родившиеся близнецы сегодня были бы живы, будь у ее супруга достаточно здравого смысла, чтобы вызвать обычную повитуху. – Тут Фауст с горящим взором сел на кровати. – Все эти люди умерли в прошлом году, и кого им следует благодарить за это, кроме вас?
