– Так что вы хотите сказать? – спросила Нигли.
Стайвесант наклонился вперед:
– Я хочу сказать, что да, ваш аудит безопасности много что выявил, но вы все равно должны верить в наши силы. Не каждая наша ошибка обходится дорого. Прекрасно понимаю, постороннему человеку подобная самоуверенность может показаться легкомысленной. Но вы должны понимать, что мы просто вынуждены так мыслить. Ваш аудит выявил несколько дыр, и теперь мы должны подумать, возможно ли эти дыры заткнуть. И целесообразно ли. Я оставляю это на усмотрение Фролих. Теперь ее выход. Но я хочу, чтобы вы, как рядовые граждане, избавились от сомнений в наших возможностях. В нашей состоятельности. Потому что никакого провала пока не было. А дыры будут всегда. Такова уж наша работа. Таковы условия демократии. И с этим надо смириться.
Он откинулся на спинку стула, давая понять, что закончил.
– А как насчет конкретной угрозы? – спросил Ричер.
Стайвесант помолчал, потом покачал головой. Выражение лица его изменилось. Казалось, изменилась и сама атмосфера в комнате.
– Здесь моя откровенность заканчивается, – сказал он. – Я же говорил, что это временная уступка. То, что Фролих раскрыла вам существование угрозы вообще, – очень серьезная ошибка. Могу лишь сказать, что мы сталкиваемся со множеством угроз. И разбираемся с ними. Как именно – информация совершенно секретная. Хочу, чтобы вы понимали: вы обязаны никогда и никому ни слова не говорить о том, что мы обсуждаем. И вообще о любом аспекте нашей деятельности. Это обязательство закреплено в федеральном законе. И в случае чего я могу применить к вам предусмотренные законом меры.
Ричер не произносил ни слова, Нигли тоже молчала. Фролих, казалось, расстроилась. Но Стайвесант на нее не обращал никакого внимания: он пристально смотрел то на Ричера, то на Нигли, в глазах его сверкала некоторая враждебность, через некоторое время вдруг сменившаяся задумчивостью. Он снова напряженно размышлял. Потом встал и подошел к низкому шкафу, на котором стояли телефоны, присел на корточки, открыл дверцы и достал два желтых блокнота и две шариковые ручки. Положил блокноты на стол – один перед Ричером, другой перед Нигли. Обошел вокруг стола и сел на свое место.
– Запишите ваше полное имя и фамилию, – сказал он, – а также все без исключения псевдонимы и агентурные клички, дату рождения, номер социального страхования, военного билета и текущий адрес проживания.
– Зачем? – спросил Ричер.
– Просто сделайте это, и все, – отрезал Стайвесант.
Ричер помолчал, потом взял ручку. Фролих с тревогой следила за его движениями. Нигли тоже бросила на него взгляд, потом пожала плечами и стала писать в блокноте. Ричер подождал еще немного, а затем последовал ее примеру. Он закончил намного раньше ее. У него не было ни среднего имени, ни постоянного адреса. Стайвесант подошел к ним по очереди со спины, забрал блокноты. Сунул их под мышку и, не говоря ни слова, вышел из комнаты. Дверь за ним с грохотом захлопнулась.
– Ну вот, у меня неприятности, – сказала Фролих. – И у вас, ребята, из-за меня, похоже, тоже.
– Не беспокойтесь, – отозвался Ричер. – Ну подпишем бумагу о неразглашении, и все. Думаю, Стайвесант пошел ее распечатать.
– Но что он сделает со мной?
– Скорее всего, ничего.
– Понизит в должности? Уволит?
– Аудит безопасности санкционировал он. Аудит был необходим из-за возникших угроз. Одно вытекает из другого. Скажем ему, что насели на вас с вопросами и вытянули информацию.
