– Где его нашли? – спросил Ричер.
– В пустыне, милях в пятидесяти к северо-востоку отсюда, – ответила Нигли. – Жесткий песок, мелкие камни, примерно в ста ярдах от поворота дороги. Никаких следов.
Официантка принесла еду. Ричер подождал, пока она поставит все на стол, а потом начал есть, держа сэндвич левой рукой, чтобы правая оставалась чистой и не запачкала странички отчета.
– Два копа увидели, как над тем местом кружат канюки, и решили проверить. Они отправились туда пешком. Сказали, что он выглядел так, словно свалился с неба. Патологоанатом с ними согласен.
Ричер кивнул. Он прочитал заключение врача, где говорилось, что свободное падение с высоты в три тысячи футов на жесткий песок могло вызвать обнаруженные внутренние повреждения, если Франц упал прямо на спину, что возможно с точки зрения аэродинамики в том случае, если он падал, будучи живым и размахивая руками. Если бы он был мертв, то упал бы на голову.
– Они идентифицировали его по отпечаткам пальцев, – сказала Нигли.
– Как ты об этом узнала? – спросил Ричер.
– Мне позвонила его жена. Три дня назад. Похоже, у него в записной книжке имелись все наши имена. На отдельной странице. Друзья из прошлого. Ей удалось разыскать только меня.
– Я не знал, что он был женат.
– Женился недавно. Их ребенку четыре года.
– Он работал?
– Частным детективом, – ответила Нигли. – Фирма, состоящая из одного человека. Первоначально стратегические советы корпорациям. Но в последнее время по большей части проверка биографий, базы данных и все такое. Ты знаешь, как тщательно он все делал.
– Где?
– Здесь, в Лос-Анджелесе.
– Вы что, все стали частными детективами?
– Думаю, большинство из нас.
– Кроме меня.
– Это единственное, что мы умеем и что можно продать.
– А чего хотела от тебя жена Франца?
– Ничего. Просто сообщила о его смерти.
– Она не хотела узнать, кто его убил?
– Этим делом занимаются копы из округа Лос-Анджелес. Место, где его нашли, формально находится на территории округа и за пределами юрисдикции полиции Лос-Анджелеса. Так что убийство расследует парочка местных шерифов. Разрабатывают версию, что его сбросили с самолета. Они полагают, что он, возможно, летел на запад из Вегаса. У них уже случались подобные вещи.
– Это был не самолет, – сказал Ричер.
Нигли вопросительно посмотрела на него.
– Чему равняется скорость самолета, если заглушить мотор? – спросил Ричер. – Сто миль в час? Восемьдесят? Он бы вылетел из двери горизонтально и попал в поток воздуха, который отбросил бы его на хвост или крыло. Мы бы увидели соответствующие раны.
– У него были сломаны обе ноги.
– Сколько нужно времени, чтобы упасть на землю с высоты в три тысячи футов?
– Секунд двадцать, наверное?
– В его крови обнаружено огромное количество свободных гистаминов. Это реакция на сильную боль. За двадцать секунд между моментом получения травмы и смертью никакие гистамины не могли бы появиться.
– И что?
– Ноги сломали раньше. Минимум за два или три дня. Возможно, больше. Знаешь, что такое окись железа?
– Ржавчина на железе, – ответила Нигли.
Ричер кивнул.
– Кто-то сломал ему ноги железным прутом. Сначала одну, потом другую. Его наверняка привязали к столбу и целились в голень. Удар был достаточно сильным, чтобы сломать кость и оставить ржавчину в ткани брюк. Он испытал страшную боль.
Нигли ничего не сказала.
– Кроме того, его морили голодом и не давали ему воды. Он потерял двадцать фунтов. Иными словами, он был их пленником два или три дня. Возможно, больше. Его пытали.
