Она взяла меня за руку и провела мимо двери в комнату, где они переодевались, через бархатную занавеску в тускло освещенную комнату за сценой. Она оказалась довольно большой, наверное, тридцать на двадцать футов, и не так чтобы пустой. Я заметил шестерых мужчин, на коленях которых сидели голые девицы. Девушка подвела меня к пустому месту на скамейке и посадила. Подождала, пока я достану бумажник и заплачу ей десять баксов. Затем она прильнула ко мне и прижалась всем телом. Мне ничего не оставалось, кроме как положить руку ей на бедро. Кожа у нее была теплой и гладкой.
– Итак, куда мы можем пойти? – спросил я.
– Ты спешишь, – ответила она, пошевелилась и задрала подол платья, под которым ничего не оказалось.
– Ты откуда? – спросил я.
– Из Атланты.
– Как тебя зовут?
– Распутница, – ответила она. – Рас-пут-ни-ца.
Я ни секунды не сомневался, что это ее рабочий псевдоним.
– А тебя как зовут?
– Ричер, – сказал я, решив, что нет никакого смысла скрывать свое настоящее имя.
Я только что приехал после визита к вдове и все еще был в форме класса «А», с именной табличкой на правом кармане.
– Хорошее имя, – машинально сказала она.
Я знал, что она говорит это всем своим клиентам. «Квазимодо, Гитлер, Сталин, Пол Пот, хорошее имя». Она подняла руку, расстегнула верхнюю пуговицу моей куртки, затем быстро справилась с остальными. Просунула пальцы под галстук и положила руку на рубашку.
– На другой стороне улицы есть мотель, – сказал я.
Она кивнула моему плечу.
– Я знаю.
– Я ищу девушку, которая пошла туда вчера прошлой ночью с военным.
– Ты шутишь?
– Нет.
Она толкнула меня в грудь.
– Ты здесь, чтобы развлекаться или задавать вопросы?
– Задавать вопросы, – ответил я.
Она замерла.
– Я ищу девушку, которая пошла туда вчера прошлой ночью с военным.
– Ты в своем уме? – удивленно спросила она. – Мы все ходим в мотель с военными. На тротуаре уже дорожка протоптана. Если присмотреться, ты ее непременно увидишь.
– Я ищу девушку, которая вернулась немного раньше, чем следовало.
Она молчала.
– Вероятно, была слегка напугана.
Она по-прежнему ничего не говорила.
– Вероятно, она встретилась с клиентом там, – продолжал я. – Или он ей позвонил по телефону.
Она слезла с моих колен и оттянула подол как можно ниже – получилось не очень. Затем провела пальцем по моему значку.
– Мы не отвечаем на вопросы, – сообщила она.
– Почему?
Я заметил, как она бросила взгляд на бархатную занавеску, как будто пыталась сквозь нее увидеть конторку у входа.
– Из-за него? – спросил я. – Я позабочусь о том, чтобы у тебя не было неприятностей.
– Он не любит, когда мы разговариваем с копами.
– Это важно, – сказал я. – Тот мужчина был важным военным.
– Вы все считаете себя важными.
– Здесь есть девушки из Калифорнии?
– Пять или шесть, кажется.
– Кто-нибудь из них работал в Форт-Ирвине?
– Я не знаю.
– Мы заключим с тобой сделку, – проговорил я. – Я пойду в бар. Куплю еще пива. Я буду пить его десять минут. Ты приведешь ко мне девушку, у которой вчера возникли проблемы. Или покажешь, где ее найти. Скажешь ей, что все в порядке. Что никто не пострадает. Думаю, ты увидишь, что она поймет.
– Или?
– Или я всех разгоню и сожгу это заведение дотла. И вам всем придется искать работу в другом месте.
Она снова посмотрела на бархатную занавеску.
– Не волнуйся из-за толстяка, – повторил я. – Если он начнет выступать, я еще раз сломаю ему нос.
Она не двигалась с места.
