Как считает журналист Крис Брайант, вопреки мифу о «благородной бедности» и потере родовых гнезд, и богатство аристократов и то влияние, которое они оказывают на жизнь общества, все еще остаются весьма значительными.
Несмотря на все проведенные в Британии реформы, палата лордов по-прежнему обеспечивает легкий путь во власть тем из аристократов, кто еще сохранил интерес к политике. При премьере Джоне Мейджоре сразу несколько наследственных пэров были назначены на важные должности: виконт Кранборн стал председателем палаты лордов, а среди министров было семь графов, четыре виконта и пять баронов; в администрации, сформированной в Терезой Мэй, впрочем, был всего лишь по одному графу и виконту и три наследственных барона, – пишет Брайант. Если когда-то обладатели титулов бы главными звездами и шоуменами своего времени, то теперь они сменили тактику, стараясь быть незаметными и находиться в тени (речь не идет, конечно, о членах королевского дома). Но они придерживаются того же образа, что их предки, посещают те же клубы, играют в поло, обожают охоту, оружие и лошадей; и разумеется, любыми способами стараются избежать уплаты налогов.
"Британская аристократия, пишет в своей книге "ARISTOCRATS" Дж. Лоуренс, несмотря на войны, революции, и реформы британская аристократия показала удивительную изобретательность, гибкость и способность к политическим и социальным компромиссам, что и позволило ей выжить в современном мире, оставаясь, по сути все той же закрытой кастой".
Британские аристократы по-прежнему составляют глубинную элиту общества или, во всяком случае, значимую ее часть. В том числе и потому что, как заметил один из политиков во время парламентских дебатов о будущем палаты лордов:
"Все лорды хотели бы стать миллионерами, но и все миллионеры, в свою очередь, были бы не прочь стать членами палаты лордов".
Как тут не вспомнить Блофельда из романа Флеминга и фильма "На секретной службе ее величества" или, например, персонажа из фильма "Агент Джонни Инглиш" – французского миллиардера Паскаля Соважа (его роль играет актер Джон Малкович), который замахнулся даже на большее, чем титул графа или лорда и задумал стать королём Великобритании
Обратим внимание на еще один немаловажный момент. Главный злодей бондианы, Блофельд хотел стать графом. Но почему его привлекал именно графский титул, а не, например, титул герцога, маркиза или барона – неужели только потому, что фамилия де Блевиль и семейный герб этого рода приглянулись ему настолько сильно, что ради этого он был готов лишиться мочек обоих ушей?
Предложим еще одну гипотезу (наполовину в шутку. наполовину всерьез), на этот раз не сословную, а скорее литературную или культурологическую.
Что, если звание графа рождало у Йена Флеминга (и, разумеется, идущих по его стопам кинематографистов) ассоциации с образом самого знаменитого графа британской, а благодаря кинематографу, и всей мировой культуры двадцатого века – вампираграфа Дракулы, героя одноименного романа ирландского писателя Брэма Стокера (1847-1912гг.) и созданных на его основе бесчисленных кинолент?
Быть может Блофельд, главный злодей бондианы, преступный гений и безумец в одном лице, решил, как венец своей карьеры злодея, стать вампиром и новым воплощением графа Дракулы? Британская разведка и 007 на время помешали осуществлению его планов, однако от самой идеи он так и не отказался.
