– Тебе бы одеться.
– Это ты пожелала видеть меня обнажённым, – сказал джинн.
– Неправда! Я тебя представляла в одежде.
Но оба они знали, что это было откровенным враньём, у неё не получилось одеть этого бесстыдника мысленно.
– Как скажешь, моя госпожа, – сказал он издеваясь.
Вот же наглец! – подумала Агата, и зажмурившись представила, что если всё это действительно правда, то ей стоило скорее одеть нахала. Вторую попытку она постаралась выполнить правильно. Поэтому сконцентрировалась на своей цели и представила его в современной удобной одежде, в которой он был до этого. В светло-голубых джинсах, чёрной футболке и в кроссовках. И с короткой стрижкой! Ей хотелось сделать пакость.
Но смотреть она побоялась сразу, вдруг всё равно не получится? Поэтому женщина стояла всё ещё с прикрытыми глазами.
И услышала его голос:
– Благодарю. Так действительно удобней. Честно призна́юсь, за всю мою долгую жизнь никто меня не представлял голым. Я сейчас говорю о тех людях, которые загадывали у меня желания.
Джинн не удержался и прикоснулся к щеке женщины, проведя по ней костяшками пальцев. Она его заинтересовывала всё больше и больше. С виду строгая, но очень любознательная и увлекающаяся. Он заметил, как она с исследовательским интересом приблизилась к нему и рассматривала узоры на его теле. Такие, которые можно увидеть только на теле джинна. Это были совсем не татуировки, но она конечно же, пока об этом не знала. И её не смутила пикантная обстановка с полностью обнажённым посторонним человеком, который был намного сильнее, и что дверь была заперта. Нет, она об этом и не думала, а лишь со своим профессиональным интересом рассматривала его. И ему, как мужчине стало немного обидно, он щеголяет перед ней обнажённым, а её это не интересует. Ну просто возмутительно, что за странная женщина, подумал он!
Агата всё же открыла глаза и посмотрела на него. Он чем-то был недоволен, но всё ещё не отнял свою руку от её лица. Тёплая мужская ладонь грела кожу, а его глаза затягивали в какой-то омут, из которого трудно выбраться.
Но Агата была не из того теста слеплена, чтобы пасть перед его неотразимостью и мужественностью. Женщина приластилась к его руке сильней и хитро спросила:
– Как тебе твоя новая стрижка?
Его глаза снова сверкнули чем-то потусторонним. Он запустил обе руки в волосы, и довольно зажмурившись, взъерошил их.
– Потрясающе! Давно хотел отстричь их. – сказал мужчина.
Ну вот! Агата хотела вывести его из равновесия, но ничего не вышло. Какое разочарование…
– И что тебе мешало это сделать самому? – спросила она.
– Собственно говоря, ничего не мешало, но знаешь ли, привычки хорошо въедаются под кожу и от них трудно избавиться.
Агата встряхнула головой и поняла, что что-то здесь было не то. Может, ей стало плохо, она сейчас лежит без чувств и ей снится сон? Но нет, чувствовалось, что всё реально и по-настоящему.
– Значит, джинн? – спросила она.
– Он самый. Из лампы. – указал он в сторону кивком головы.
– Вон той? – уточнила Агата, указав на масляную лампу, стоя́щую на столе.
– Да.
– Но ты не похож на покорного джинна, исполняющего прихоти своего хозяина.
– Хозяин я себе сам, но пару твоих желаний могу исполнить.
– Я почему-то уверена, что в чём-то есть подвох! – сказала Агата.
– Обычно да. Люди любят загадывать такие желания, после которых теряют что-то важное в себе. Иногда человечность. У всего есть цена.
