– Маша?! – воскликнула Банни. – А ты что здесь делаешь?!
– Как – что? – растерялась гримерша. Наконец, дожевав, ответила: – Гуляю. У меня же нет пропуска на все показы.
Банни так же растерянно разглядывала девушку сверху вниз, не зная, что сказать. Нашелся Ючи:
– Откуда такой огромный медведь? Признавайся, где спрятала поклонника? Неужели шейха подцепила?!
Машу, обладательницу роста в один метр шестьдесят сантиметров, русские модели прозвали «полторушкой». Иностранцы не понимали, значения этого слова, но часто повторяли, как, только не коверкая его. В своё время девушка настрадалась из-за этого. Тем не менее, она была просто очаровательной – пропорциональное, жилистое тело, роскошные кудрявые темно-каштановые волосы, глаза, цвета молодого орешника с утонченным миндалевидным разрезом, аккуратный ровный носик, и кожа, медового оттенка, такая, что казалось, будто она спит в солярии. Британские модели со своей фарфоровой кожей и голубыми глазами, её красоту не смогли по достоинству оценить. Да и вряд ли этого хотели. Ведь она всего лишь гримерша…
Стоит отдать должное Банни. Когда мисс Аннета Ву переманила топ-модель, работающую в доме моды Версаче к себе, её собственные девушки возненавидели новую конкурентку. Банни быстро нашла общий язык с мейкаппершей, всегда называя ту лишь по имени. В конечном итоге они обе были своего рода изгоями.
Тем временем Маша застенчиво предложила:
– Подарю игрушку любому, кто согласится пойти со мной в особняк ужасов.
Ючи странно посмотрел сначала на неё, потом на модель:
– Я даже готов за это заплатить, лишь бы увидеть, как вы обе орёте от страха!
– Да ну тебя! – толкнула его локтём Банни, так что парень согнулся пополам. – Давайте, для начала осмотримся. Маша, ты с нами? – добавила она, повернувшись к гримерше.
– Почему бы и нет? – ответила та, тем временем пытаясь расправиться со сладостью на палочке. Вечер только начался, успеет еще посетить особняк.
Расталкивая шумную толпу людей исполинским белым мишкой, троица двинулась в сторону аттракционов. По пути им встретились завлекалы, разодетые в восточные костюмы. Одни глотали пламя, другие играли на гуслях, третьи исполняли национальные танцы. За мужчинами танцующими «Дабке» притаился тир. Глаза Ючи загорелись, когда он двинулся в его сторону. Девушки последовали за ним.
Хозяином тира оказался сириец, он предлагал посетителям пострелять из пневматических винтовок, дротиками для дартса, и даже настоящими метательными ножами из благородной дамасской стали. Увидев Машу, выглядывающую из-за белого медведя, он громко воскликнул по-арабски:
– О, нет! Только не ты! Лишила меня главного приза в самом начале вечера!
Девушка улыбнулась, проронив при этом, что не собирается больше стрелять.
Банни знала, что Маша русская, только по маме. А вот на лице Ючи отразилось удивление – он не был в курсе того, что их гримерша говорит на восточном диалекте.
– Я бы хотел попробовать себя в метании ножей,– тем временем обратился он к сирийцу.
– Четыре из пяти – билет к предсказательнице, три из пяти – подарочный дартс, – коверкая английский, рассказывал правила он, вручая японцу чехол с ножами.
– А если все пять из пяти? – спросил Ючи.
Глаза араба налились кровью, бросая косой взгляд на обладательницу медведя.
– Сможете выбрать любой подарок, что есть на стенде.
Японец кивнул. Все игрушки были второсортными – собранные подростками, в какой-то китайской глуши. Но ведь, главное не приз, а спортивный интерес!
