Тополиная аллея закончилась, и, повернув направо, Стас увидел вдалеке ослепительно белые точки прожекторов. Они располагались на разном уровне, некоторые из них оставались неподвижными, светя в основном на дорогу, другие, медленно поворачиваясь, освещали ветхие домишки вдоль улицы, по которой сейчас шли Стас с Максимом, забор, здания тепловозоремонтного завода и вообще все, до чего могли дотянуться.
Жилье рядом со стеной было хоть и ветхим, но обжитым. Практически в каждом доме окна светились, на улице все чаще попадались люди, в основном пьяные и праздношатающиеся. Время от времени раздавалось ржание лошадей, какие-то неразборчивые крики, ругань.
– Тут много отребья всякого ошивается, – предупредил Максим. – Так что ты лучше будь поосторожнее. Я сейчас в местную гостиницу пойду. Ты как, со мной?
– Разумеется, не под забором же мне спать.
Оба свернули налево с широкой улицы и пошли к гостинице по узенькой дорожке, петляющей между домами. Макс шел весьма уверенно, хотя Стас совершенно не мог понять, как можно ориентироваться в этом хаотичном нагромождении всевозможных халуп, покосившихся оград, сараев и жалких подобий палисадников.
– Господин, Христа ради, подайте на хлебушек, – жалобно проскулил невесть откуда взявшийся попрошайка и почти повис у Стаса на руке, вцепившись в куртку. – Хоть что-нибудь, пожалуйста.
Стас от неожиданности даже немного растерялся. Но тут сильная рука схватила настырного просителя за шиворот и весьма немилосердно встряхнула его.
– Карманы проверь, – пробасил Макс.
Стас ощупал свои карманы и, удостоверившись, что все на месте, утвердительно покивал головой.
– Пшел отсюда, – снисходительно бросил Максим и отвесил попрошайке увесистого пинка. – Ворье.
– Мрачно тут, – посетовал Стас. – Я не так давно в Коврове был, тоже вроде не маленький город, но там как-то…
– Почище, – подсказал Максим. – Да, знаю. Но Ковров – это провинция. Там все… ну, почти все бедные, оттого и чистые. А здесь, за той стеной, немало народа состоятельного. Есть торговцы, промышленники, чиновники, ну и обслуга всякая, без нее никуда. А под стеной, сам понимаешь – чернь и отбросы, те, кого даже на завод вкалывать не возьмут. Пьянь, лентяи, инвалиды. Делать они ни черта не умеют да и не хотят, вот и жмутся к стенам, авось чего перепадет из объедков. Так всегда и везде – где есть очень богатые, обязательно будут и очень бедные. Хотя и на этой помойке одного достойного человека я знаю. Это владелец гостиницы Валя Бережной. Вот такой чувак, – Макс вытянул большой палец и энергично потряс кулаком. – Я тебя с ним познакомлю.
– Валя? – Стас удивленно округлил глаза.
– Да.
Здание гостиницы представляло собой трехэтажное бревенчатое строение весьма немалых габаритов и отчетливо выделялось на фоне окружающей убогости. Стояло оно недалеко от стены, что, несомненно, являлось знаком высокого статуса его владельца. Стас довольно быстро заметил – чем ближе дом к стене, тем он богаче и ухоженнее, если такие термины вообще были применимы к здешним постройкам. Вдоль западной и северной стен гостиницы тянулась пристроенная конюшня, откуда доносилось ржание лошадей, тянуло овсом и конским потом. У крыльца стояла какая-то хмурая личность с пивным брюхом и грязной нечесаной бородой. На плече у личности весел помповый дробовик.
– Здорово, Степан! – поприветствовал пузана Макс и обменялся с ним крепким рукопожатием. – Как жизнь молодая?
