– Это очень грустная сказка. И какова ее мораль?
– Мораль сказки: никогда не оставляй то, что тебе дорого.
На этой фразе девочка приуныла. Сжав крепко ладонью одеяло, она набрала в легкие как можно больше воздуха и дрожащим голосом спросила: мои родители…Не знаешь, где они?
– Знаю. Но ты уверена, что хочешь к ним? – могильным голосом спросила белая дама.
– Да. Я очень по ним соскучилась. А ты обещала, что я их скоро увижу.
– И я сдержу свое слово, но и ты сдержи свое. Ты так и не закрыла глаза.
– Хорошо! Увижу их рано утром?
– Увидишь с первым лучом света, а сейчас спи – провела своей тонкой бледной ладонью по розовым щечкам девочки, прикрыв ее глаза.
Все случилось ровно так, как и сказала белая дама. С первым лучом света, ее родители уже ждали у кровати. Мама заботливо провела свою дочь ладонью по голове, но ее рука не была теплой. Девочка вообще ничего не чувствовала, будто в ее сердце вложили камень. Ее родители молча улыбнулись. Сжав крепко руку девочки, они встали с кровати и открыли дверь, за которой был лишь яркий свет, спокойствие и тепло.
Могильно-бирюзовые нити тянулись из спальни по коридору в одну из комнат. Пение было звучным и спокойным. Оно эхом раздавалось по всему дому и за его пределы. Туман разносил мелодию арфы по всей округе, подобно осеннему ветру в холодный зной. Зеленоватые оттенки глаз белой дамы засияли изумрудным цветом, нити притягивались к ней с каждым шагом, белоснежные волосы приобретали блеск, а лицо расплывалось в наслаждении от избытка жизненной силы.
– Хороший дом, семья. Как же жаль, что родители не настолько сговорчивы, как их дочь. Да и вкус на интерьер не очень. Я бы все поменяла будь у меня время переехать сюда. И вы посмотрите, как удачно все складывается! Только я набралась сил, как у нас пара идет прямо к дому! А то мне стало становиться так скучно и одиноко! – проговорила вслух Белая дама, поправляя свои атласные белые волосы, стоя у окна.
Адам и Ева, изнеможённые и уставшие постучали металлическим кнокером, изображавшим голову мифического чудовища, в облипшую растениями дверь. Не услышав ответа, легким движением ноги, Ева распахнула ее насквозь. Жестом она предложила Адаму войти первым. Покачав головой, он шагнул внутрь, осматривая очертания интерьера в полутемноте. Весь дом был покрыт туманом, будто это молочная река. В центре холла в дымке что-то зашевелилось, образуя силуэт женской фигуры. Наконец, перед ними предстала высокая девушка с белыми волосами, изумрудными, как святящееся тату на бледной руке, глазами и в сильно изношенном белом платье.
– Надеюсь, я не слишком напугала вас своим появлением? – заявила она, но в ответ получила лишь неловкое молчание, – где мои манеры! Позвольте представиться, хозяйка этого чудесного дома – Меган.
– Приятно познакомиться! Меня зовут Адам, а спутницу Ева. Извиняемся, что так вломились, мы подумали, что…
– Да, да, да! Я все поняла, все оправдания услышала. Вижу, что устали с дороги, проходите на кухню, я заварю вам чай.
– Э…Спасибо! Вы очень гостеприимны! – Адам кивнул головой в знак признательности и пошел за ней.
Ева почувствовала что-то, необъяснимо пугающее и прекрасное в ней. С одной стороны от нее веяло холодом и глаза были полны отчаяния и безумия, а с другой стороны голос ее завораживал, подобно соловьиному пению. В каком-то смысле она представляла собой воплощение красоты и ужаса в одном лице.
