А я как дура стояла и смотрела ему в след. Да что ж, сегодня за день-то такой! Вернее, ночь. Сначала Марта меня нагло кинула, а теперь, вот ещё, Алан. Конечно, небось, привык, что девчонки за ним толпами бегают и домой к нему напрашиваются! А тут я такая недотрога выискалась, вот он и психанул, наверное. Но, как бы мне противно, ни было, придётся уподобиться этим самым девчонкам и бежать за ним, пока он далеко не ушёл а, то, действительно, придётся по холодным улицам одной до утра бродить и от каждой тени шарахаться. Бр-р-р-р-р от такой перспективы я побежала ещё быстрее.
Забежав за угол, я, естественно, никого там не увидела, только гулкое эхо шагов раздавалось в темноте переулка. Было страшно, но выбора не было и я, не раздумывая, отправилась в темноту догонять Алана, если это конечно он… Увидев фигуру в длинном чёрном плаще, я немного перевела дух, но решительности окликнуть Алана у меня не хватило, и я просто продолжила за ним идти. Шли мы так минут двадцать, пока не подошли к высотному современному дому. В свете ярких фонарей подъезда я, наконец-то, убедилась, что шла всё-таки за Аланом, и это меня несказанно обрадовало. Неожиданно он остановился и, полуобернувшись, насмешливым тоном произнёс:
– Ну, вот мы и пришли. В дом пойдёшь или у подъезда на лавочке заночуешь?
Опять он за своё! Нет, ну какая же я всё-таки глупая! Мало того, что потащилась за ним словно бездомная кошка, так должна ещё постоянно выслушивать его насмешки и оскорбления! Я ничего не ответила, насупилась и, сложив руки на груди, плюхнулась на скамейку. Всё, хватит с меня, вот возьму и правда здесь заночую, простыну, заболею и умру! А он пусть потом всю жизнь мучается от чувства вины за мою рано загубленную жизнь.
Алан вопреки моим ожиданиям не спешил заходить в подъезд, а пристроился рядом со мной.
– Рина, прости меня, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть, – тяжело вздохнул Алан, – просто, я сегодня очень устал и вёл себя крайне несдержанно. Но, давай забудем о наших разногласиях и пойдём в дом. Нам надо отдохнуть, а то наговорим, друг другу ещё каких-нибудь гадостей. А мне бы не хотелось с тобой ссориться.
Я повернула голову, чтобы посмотреть ему в глаза и сказать все, что я думаю о нём и о его чувстве юмора, но натолкнувшись на его уставший и серьёзный взгляд, молча, кивнула и встала со скамейки, показывая готовность идти с ним. Тем более, что спать хотелось просто неимоверно, не помогал даже адреналин, который наверняка бродил в моей крови после всего пережитого за сегодняшний вечер. Алан, тем временем, каким-то непостижимым для меня образом, оказался у самой двери подъезда и держал её открытой, приглашая меня зайти. Ничего себе – вот это скорость! И это, называется, он устал! Позёр. Но злиться сил больше не было и я, опять же, молча, зашла в подъезд. Но не успела ещё закрыться дверь, а этот «супермен» снова меня, опередив, уже нажал кнопку вызова лифта! Страха я не испытывала, шок – возможно, любопытство – точно, а ещё раздражение от того, что люди так не могут, а он этим явно хвастается. Зайдя с ним в лифт, и машинально заметив, что он нажал тринадцатый этаж (он что издевается?!), я всё же рискнула его попросить:
– Алан, а ты не мог бы в моём присутствии перемещаться как люди, ну, с нормальной скоростью? Просто, мне становиться как-то не по себе, когда ты… вот так… раз-з-з и уже в другом месте, – под конец своего монолога я уже начала жалеть, что затронула эту тему.
