- Спасибо, - искренне благодарю его я.
- Ну что вы, барышня, это моя работа, - начинает скромничать мужчина. – Можете собираться, а потом зайдите ко мне в тридцать пятый кабинет за всеми документами.
С этими словами он покидает мою палату, дав мне возможность спокойно переодеться в вещи, заботливо привезённые мамой. Потому что то, в чём я сюда пришла было порвано и испачкано.
Выйдя из палаты, я отправляюсь на поиски нужного кабинета. И как только я подхожу к двери, тут же начинаю понимать, почему ко мне здесь так относились.
«Белинский Аркадий Николаевич – главный врач». Да он же отец Романа Аркадьевича. Вот пазл и сошёлся. Не в доброте душевной тут дело. Исправляет папочка проделки сыночка.
- Разрешите, - постучав, осторожно приоткрываю дверь.
- Да, Марина Владимировна, проходите, - доктор мне дружелюбно улыбается. – Вот ваши документы на выписку, - он протягивает мне документы в папке. – Берегите себя.
- Да я-то берегу, только вот лихачи на дорогах об этом не знают, - зачем-то острю я, хотя доктор, по сути, ни в чём не виноват.
- Если вы про Рому, то я тоже не разделяю его увлечение быстрой ездой, - идёт на диалог доктор, - вы же уже догадались, что он мой сын. Рома уже не раз обжигался на страсти к быстрой езде, сильно обжигался, но так ничего и не понял. А вам Марина Владимировна за мальчика того спасибо, спасли вы моего сына от греха большого. Берегите себя! – ещё раз повторил он.
В словах Аркадия Николаевича я услышала нотки искренности и сожаления. Действительно, он ни в чём не виноват. Как дети не должны расплачиваться за ошибки родителей, так и родители не должны расплачиваться за ошибки детей.
- Спасибо, - искренне благодарю, его я и выхожу из кабинета.
Ещё когда я собирала вещи в палате, на улице светило яркое солнце, а сейчас, когда мне нужно добираться домой, на улице начался сильный дождь.
- Так, и как же мне теперь быть? – я пытаюсь оценить ситуацию и понять, что мне делать дальше, потому что зонтика у меня с собой нет. А значит нужно вызывать такси, не хватало мне ещё теперь простудиться под проливным дождём.
Но тут как в сказке на горизонте появляется… Роман Белинский, собственной персоной, с зонтом в руках. Улыбаясь своей идеально-белоснежной улыбкой, он направляется ко мне.
- Здравствуйте, Марина Владимировна, - приветствует он меня, подойдя ко мне вплотную и укрыв меня зонтом. – Позвольте мне отвезти вас домой.
- Здравствуйте, - приветствую его я, и хоть ещё несколько дней назад я надеялась, что больше его не увижу, сегодня рада его появлению. - Буду вам очень благодарна! – стараясь не показать радости от его присутствия, как можно безразличнее отвечаю я.
- Что ж, тогда позвольте, - Роман вручает мне зонт, а сам ловко подхватывает меня на руки и несёт к машине.
Похоже, носить меня на руках начинает входить в его привычку.
Роман аккуратно усаживает меня на сиденье, закрывает дверь, а затем садится за руль сам.
- Это вам, - он достаёт с заднего сиденья огромный букет ромашек.
Ничего себе, романтик, то хризантемы, то розы. Теперь вот ромашки. Хотя признаюсь, чертовски приятно получать цветы.
- Спасибо, - благодарю его я, - но не нужно было этого делать.
- Марина, - он виновато смотрит на меня, - вы пострадали из-за меня. Вы правы, я действительно виноват в то ситуации и вины с себя не снимаю. Поэтому позвольте мне хоть как-то загладить свою вину.
