И послал мне воздушный поцелуй.
5. Глазами Яны
Когда отец вышел на террасу подышать свежим воздухом (ну и покурить заодно), я вышла за ним. Хотела, но никак не могла завести разговор про Аню — только говорила общие фразы про погоду и работу. В итоге попросила у отца сигаретку, хотя никогда не курила. Закурила и закашлялась так, что из глаз полились слезы.
- Яночка, ты хотела что-то сказать? - отец усердно хлопал меня по спине, чтобы унять кашель, хотя в случае с курением эти похлопывания совершенно бесполезны.
От «Яночки» из его уст меня передернуло. У него больше нет права так меня называть.
Я выбросила сигарету.
- Аня уехала к Владу. Мы даже не знаем, куда именно. Я очень боюсь, что он может ей навредить.
Отец после случая с маминой болезнью безоговорочно верил в мои необычные способности. Поэтому я рассказала ему историю с фотографией, где я увидела Влада без лица и в скоморошьем колпаке.
Уже на середине истории я поняла, что отец мне не верит. Он чуть наклонил голову, закусил губу и скептически сложил руки на груди.
Я уже знала, что он скажет.
- Ян, а может, ты нафантазировала? Ты всегда была впечатлительной девочкой. Ну а Анюта уже взрослая, пусть сама разбирается, да?
Опустив глаза, я кивнула. Не могла представить, что смогу разочароваться в отце еще больше.
Смогла.
Посидев для приличия еще минут десять, я засобиралась. За право проводить меня до дома между братьями развязалась борьба. Не такая пылкая, как мне бы хотелось — увы, Максим не был слишком настойчив и выиграл Никита. Я только вежливо улыбалась, делая вид, что мне все равно, кто станет моим спутником.
Хотя, если подумать, Никита — лучший в моем случае вариант. Бабушка Зоя же сказала искать Водолея, и вот он. Какой уж есть.
С Марией я попрощалась тепло. Их фирменная семейная улыбка растопила мое сердце, и мы с тетей Машей, как она велела себя называть, даже расцеловались на прощание. Отец было тоже потянулся, чтобы меня обнять, но я так отшатнулась, что он тут же спрятал руки за спину и сделал шаг назад, не глядя мне в глаза. Все притворились, что ничего не заметили.
Скорее всего, сцена прощания отца с дочерью выглядела некрасиво. Но для меня это уже не имело значения.
В день его ухода я решила, что никогда отца не прощу. Никогда. И решения своего не изменю.
Помню, Аня предлагала попросить у него денег на мою учебу. И я готова была обрушить всю скопившуюся во мне ненависть на сестру, хотя ненавидела я, конечно, не ее. Но просто, как она могла? Она же видела то же самое, что и я: как одним днем — да что там днем, несколькими минутами — отец разрушил тот уютный мирок, в котором наша семья жила много лет. Аня видела, как тяжело переживала мама уход отца. О каких деньгах после этого могла идти речь?
К метро мы с Никитой шли в молчании. Я нервничала и смотрела на свои наручные часы, почти не отрываясь — перевалило за одиннадцать вечера, а метро работало до полуночи. Уже в поезде я расслабилась и только тогда задумалась, что для заинтересованного мужчины Никита ведет себя странно. Он даже не пытался завести со мной разговор, зато время от времени кидал на меня укоризненные взгляды. Считает, что я должна проявить инициативу?
Я мысленно фыркнула. Пусть я не королева красоты, но и он не мистер Вселенная. И при других обстоятельствах я бы продолжила хранить молчание, но, памятуя о визите бабушки Зои, завела диалог:
