– Ничего не знаю! – занервничал он. – Можно руки опущу? Затекли.
– Только попробуй.
Феликс размял запястья, не убирая ладоней с затылка. Смотрел он в сторону и выглядел подавленным.
– У меня были проблемы, но я их решил.
– Долг? – предположила я.
– Ага, – согласился он, думая о чем-то своем.
Феликс хотел, чтобы я поверила, что он ангел во плоти – живет тихо, никому не мешает. Святой отшельник. Но самые жирные сомы водятся в тихих омутах. Я видела, что у него лежит под подушкой. За две минуты первой встречи он меня чуть не застрелил, а потом чуть не зарезал.
Обвинить в убийствах? Но если это правда, я загоню его в угол. Ну и прекрасно. У меня еще девять патронов в обойме и две запасных.
– Три недели назад ты убил охотника. Я хочу знать, где остальные два.
– Я? Я никого не убивал! – Феликс попытался подняться, но вышло неуклюже – бухнулся обратно. – Кто тебе сказал?
– Ты не дергайся, если невиновен, – предупредила я. – И резких движений не делай.
Я едва не пальнула. Повезло ему, что между нами полкомнаты.
– Какое тебе дело вообще? – он прищурился, словно разгадал ребус. – Ты городской охотник. Ты что, вчера должность получила? – он нахально расправил плечи, оглядывая меня с головы до ног. – Не видел тебя тут. Короче, я опускаю руки.
– Я выстрелю, – предупредила я. – Уймись.
– Я ни в чем не виноват!
Для такой фразы больше подошел бы спокойный, а не агрессивный голос, но вампир перестал стараться, когда понял, кто я. Он меня не боялся. Вампир может себе позволить это в одном случае – если чувствует за собой силу.
Несколько секунд я смотрела Феликсу в глаза. Он ответил мрачным взглядом. Серые журавли со стен навевали умиротворение.
– Показывай дом, – подвела я итог. – Подвал первым.
– Там моя фабрика.
– Что?
– Там готовлю кровь к продаже. Оборудование, холодильники, все такое.
– Показывай.
Феликса я повела перед собой – через весь дом, к подвальной двери. Он пошел первым, а я остановилась на пороге, глядя на лестницу, уходящую в темноту, и дышала металлическим запахом крови. Вонь попытались замаскировать бытовой химией и освежителем, но она пробивалась.
Я вдохнула этот адский букет, и живот свело от страха. Было страшно идти в темноту, которая так воняет.
– Ты спускаешься? – спросил Феликс, он стоял на ступеньку ниже.
Вампир щелкнул выключателем и над нами вспыхнули мощные лампы дневного света.
Подвал оказался большим и напоминал морг. Внизу сильнее несло дезинфекцией и сосновым освежителем. Все это мешалось с тяжелым запахом крови.
В центре стоял длинный стол, у противоположной стены гудели длинные холодильники. На приборных панелях мигали зеленые огоньки. Сколько же здесь крови?
Стены и пол отделаны светлым голубоватым кафелем, но под самым потолком я увидела два прямоугольника, замазанные цементом. Они выглядели свежими. Я вспомнила поездку Феликса по магазинам, должно быть, цемент он купил, чтобы заложить окна.
– Это зачем? – кивнула я на стену.
– Чтобы свет не мешал днем.
Лоб Феликса покрылся испариной, а взгляд стал лихорадочным, как у тяжело больного человека. Первые признаки, что эффект заканчивается.
Если я не собираюсь драться за свою шею, надо сваливать. Наблюдать его отходняк я не хочу даже с пистолетом в руках.
– Покажи, что в холодильниках.
Феликс начал юлить.
– Я бы хотел уберечь содержимое от перепадов температуры…
– Давай уже, – кивнула я.
Вампир вздохнул, но все же открыл замки и откинул крышку. На меня дохнуло холодом. Внутри оказалось несколько пластиковых баллонов и ряды пробирок, обернутых пленкой. Такие я купила вчера.
