[7].
У многих видов млекопитающих, например у лошадей, мы можем увидеть общее стремление природы к формированию сообщества. И человеческие дети, и жеребята одинаково активны, что часто раздражает родителей. В случае с лошадьми жеребят обязательно нужно «приструнить», и они как минимум получают щипки от родителей, а как максимум – выгоняют непослушного жеребенка из группы и временно запрещают вернуться в сообщество. Для самого лихого жеребенка отлучение от ему же подобных – самое худшее наказание, поэтому он сделает все возможное, чтобы вновь оказаться в сообществе.
Теперь что касается людей. По одиночке мы, конечно, какое-то время можем обороняться, но в результате, скорее всего, сойдем с ума. Мне вспоминается фильм «Изгой», в котором Том Хэнкс играет человека, выброшенного на остров в южной части Тихого океана. Несчастный даже запечатлевает с помощью окровавленной руки собственное лицо на волейбольном мяче из магазина «Спортивные товары Уилсона». Герой Хэнкса называет мяч «Уилсон», чтобы хоть как-то скрасить одиночество. Только спустя четыре года мужчина отваживается покинуть остров на самодельном плоту. Он скорее умрет в попытках найти хоть какого-то собеседника, чем останется совершенно один на необитаемом острове, пусть даже с едой и питьем.
Люди, как правило, уверены: стремление к размножению заложено в нас самой природой, и нет никаких сомнений, что эта тяга имеет важнейшее значение для выживания вида. Именно поэтому секс задуман как приятный процесс – люди должны производить потомство и поддерживать вид. Правда, персонаж Тома Хэнкса покидает остров не из-за желания заняться сексом, а для поиска собеседников помимо волейбольного мяча. Для людей объединение в пары (биологи называют это «парным спариванием») – нечто большее, чем просто секс.
В лекции «Уникальность людей» нейробиолог и приматолог Роберт М. Сапольски объясняет, насколько уникальны люди в этом отношении:
Иногда мы имеем дело с явлением, уникальным для нашего, человеческого мира и не имеющего аналогов в животном. Пример. Некая пара. Они возвращаются домой в конце дня. Разговаривают. Ужинают. Снова разговаривают. Ложатся спать. Занимаются сексом. Еще немного разговаривают. Ложатся спать. На следующий день они делают то же самое. Они приходят домой с работы, разговаривают, едят, опять разговаривают, ложатся спать, занимаются сексом, разговаривают, засыпают. Они делают это каждый день в течение 30 дней подряд. У жирафа это однообразие вызвало бы отвращение. Вряд ли кто-то из животных занимается сексом ради удовольствия изо дня в день. В любом случае – уж точно никто не говорит об этом потом[8].
Пока человеческая популяция нестабильна, секс именно для размножения имеет решающее значение, однако когда она достигает равновесия и безопасности, то роль такого секса сильно падает. В США большинство родителей надеются на выживание детей и на их помощь в старости. По этой причине среднее количество детей на семью в этой стране – менее двух. С одной стороны, популяция в рискованном положении начнет размножение раньше и будет воспроизводить больше, ведь некоторые из их детей не выживут и даже два ребенка вряд ли смогут полноценно поддерживать родителей в пожилом возрасте. Скажем, в Индии, где коэффициент рождаемости за десятилетие снизился на 2,2 процента, в беднейших районах с населением, вынужденным банально выживать, этот показатель может быть в три раза выше.
