– Резонно, – соглашается Озолина. – Тем более что долларов у Веревкиной мы не нашли. А они, скорее всего, были. Надо изучать окружение Анжелы и Стафеева.
– Яволь, мой генерал. Сейчас перекусим и поедем со Стасом в этот самый «Розовый лотос». Будем от печки плясать.
Там, в «Лотосе», всё и встало на свои места. Картузов, опрашивавший сотрудников фирмы, обратил внимание на то, как одет сетевой администратор Карим Рузаев. На улице жара, а парень в водолазке парится. И брюнет, вдобавок. Но виду опер не подал. Побеседовав с Рузаевым, вызвал на лестницу Дробышева, который как раз просматривал в отделе кадров личные дела.
– Думаешь, царапины на шее скрывает? – сразу врубается майор. – Давай так поступим: возьми фотографию из личного дела и дуй к своей кошатнице – попробуй провести опознание. А я пока еще со Стафеевой переговорю.
Заходит майор к Стафеевой в кабинет. Та сухо кивает:
– Присаживайтесь. Что, уже закончили?
– Нужна помощь, Ольга Викторовна. Можно как-то получить информацию о личных автомобилях ваших сотрудников?
– Можно. Но вам ведь не все автомобили нужны, верно? – усмехается бизнесвумэн. – Я догадываюсь, что вас интересуют синие хэтчбэки. Вот, служба безопасности подготовила список. Я только ждала, когда вы спросите.
Достает из ящика стола листок бумаги:
– Всего четыре подходящих под описание машины, включая «Фольсваген» мужа. Только вы не торопитесь с арестами. Хватит того, что Игоря зря задержали.
И опять глаза свои зеленые и наглые щурит – насмехается. Тут Дробышев не стерпел:
– Зря, думаете? А для профилактики? Чтобы больше по любовницам не шастал?
Ничего не ответила Стафеева. Лишь губы трубочкой сложила. Красивые, к слову, губы. Выразительные. Но Дробышев, чтобы не отвлекаться, уже смотрел на куцый список. Вот те на: а Рузаева в списке-то и нет.
Выходит в коридор, думает. Отсутствие Рузаева в списке – не алиби. Во-первых, не факт, что у него автомобиля нет. Служба безопасности не ГИБДД, могли и промохать. Во-вторых, он мог и чужой машиной пользоваться… И тут, видит майор, идет по коридору высокий черноволосый парень, в руке стаканчик с горячим кофе держит. Одет в летнюю рубашку с короткими рукавами, но застегнут на все пуговицы и в галстуке. Дресс-код, так сказать.
«А почему Стас решил, что царапины должны на шее находиться? – соображает Дробышев. – Старушка могла убийце и грудь оцарапать. Он ведь, судя по описаниям, в футболке был. А что до того, что этот Рузаев в водолазке, так, может, ему и не жарко. Человек, судя по имени, южный, привык к теплу. А в помещении – кондиционеры. Даже прохладно». И спрашивает Дробышев – так, на всякий случай:
– Молодой человек, вы в «Лотосе» работаете?
– Да, – отвечает чернявенький, притормаживая. – А чего?
– С вами наш сотрудник, из полиции, уже беседовал?
– Из полиции? Нет, не беседовал.
– А как вас зовут?
– Артем Мельниченко.
Вроде спокойно вел себя Дробышев, даже лениво. Но, видимо, что-то все-таки мелькнуло в его глазах, когда услышал фамилию. А как не мелькнуть, если была она в списке, который майор продолжал держать в руке? И заглядывать не надо – чего запоминать, когда там всего три фамилии? И среди них: «А. Мельниченко, темно-синий Audi A3, год выпуска 1997…»
Бац, и стаканчик полетел прямо в физиономию опера – быстро врубился Мельниченко, очень быстро. И сорвался, как спринтер на фальстарте. Подобное бывает, когда человек на нервах – интуиция обостряется, но и психика на грани.
