Погрузившись в счастливые воспоминания, дядя Савва словно забыл про то, что рядом с ним кусает локти его племянница.
– Фантастика…
– Да? А тогда это было вполне реально! – сказал он, добавив – Правда, через два дня экспериментов начались проблемы. Сначала, при передаче тонового сигнала, обнаружилось, что дальше времени запуска машины мы перемещаться просто не сможем. Это сейчас мы понимаем, что оно и к лучшему – кому-нибудь могло прийти в голову возрождение СССР, а это бы катастрофически повлияло на историю. А тогда это было просчётом, стоившим кому-то карьеры. Через два месяца пошли опыты на живых организмах – лягушки, запущенные в прошлое, не выжили. Вся идея оказалась под вопросом. К счастью, проблему сумели решить. Потом даже людей запускали – и я был в числе добровольцев. Да-да, не смотри так на меня! – щёлкнул мужчина по носу ошарашенную Анну – Можно сказать, я на одиннадцать часов старше, чем кажусь – неплохой повод для гордости, согласись?
Анна уже не знала, как к этому относиться – смесь ужаса и восторга одновременно переполняла девушку изнутри.
– Впечатляет, правда?! – спросил её дядя и, не дожидаясь ответа, тяжело вздохнул – Подумать только: такие результаты всего за полгода, и достаточно одной директивы, чтобы поставить крест на всём: в новогоднюю ночь 94-го проект «Шкала-88» свернули: предлог – «экономическая нецелесообразность». К каждому ЛПВП приставили свою организацию, которая занималась историей, и велели держать язык за зубами. У меня отобрали мечту, – с горечью в голосе заявил он, – Но я не сдался: я уже был готов на всё, чтобы вернуться сюда. Закончил исторический факультет, начал карьеру с нуля – почти шесть лет прошло, прежде чем меня восстановили в должности. В тот день, когда мне сказали, что я снова буду здесь работать, я радовался, как ребёнок! – признался дядя, – А в сентябре 2001-го меня перевели сюда. С тех пор эта тайна под семью печатями хранилась здесь, в ГАРФе. Теперь ты, Анечка… тоже о ней знаешь.
– Если это такая тайна, зачем ты мне всё это рассказываешь? – удивление будто приклеилось к этому светлому личику.
– Дело в том, что… Буквально два дня назад пришло письмо. В нём был, даже не знаю как сказать – задумался Савелий Валерьевич, – приказ: свернуть работу. ЛПВП уничтожить, а работающих с ним людей премировать и отправить восвояси. Чёрт бы их побрал!
Негодуя, мужчина яростно стукнул кулаком по столу, заставив Анну вздрогнуть.
– Прости… – спокойно извинился он, – Теперь, когда оно, по сути, в моей власти, я готов тебе помочь. Ты хотела увидеть своего отца? Ты его увидишь. Только помни – об этом никто не должен узнать. Никто, даже твоя мама. Ты согласна?
Потрясённая Анна ничего не ответила – вместо этого она просто кинулась обнимать своего дядю. Из серо-голубых глаз снова текла солёная вода, только это были не те горькие слёзы боли утраты, что лились всего час назад – то были самые настоящие слёзы счастья. Всё вокруг казалось Анне сказкой, сном, из которого она никак не могла проснуться: после стольких лет страха, неужели она и вправду может его увидеть: папу – родного, любимого? Не может быть! Такая возможность выпадает лишь раз в жизни и её она уж никак не могла упустить – только не сейчас.
Наконец успокоившись, Анна вытерла заплаканное лицо и коротко ответила:
– Я согласна.
– Отлично! – воскликнул дядя Савва и указал на угол с весами и ростомером, – Сперва иди вон туда, измерим твой вес, рост и всё остальное.
