– Божественный договор помнишь? Открой журнал заданий и почитай сноски. Мы с тобой в одной лодке. Тонет один – тонет другой. Если испытываешь хоть малейшую благодарность за это, адресуй её Птаху.
Не став дожидаться ответа, развернулась и спустилась в каюту. Через несколько минут меня выбросит из игры, не хочу, чтобы о призрачное тело Принигонды спотыкалась палубная матросня.
***
Немного отдохнув, размяв затёкшее тело и перекусив быстрорастворимым омлетом, я с новыми силами и боевым настроем вернулась в мир «Восхождения цивилизаций».
Четвёртое по счёту собрание было назначено на полдень следующего дня. Восемь человек вновь спустились в кают-компанию и заняли места за столом. Угрюмые лица, немногословные приветствия, гнетущая атмосфера неудачи. Без уточняющих вопросов ясно, что с заданием «Идентификация диверсанта» никто не справился. Особо мрачными выглядели Лилия-Панда и Круциатус. Им хватило ума пойти на поводу подставных улик и публично обвинить Феназепама. Варвар в ответ лишь покрутил пальцем у виска, а Маат отняла у несчастных по 500 пунктов опыта дополнительно к проваленному квесту. Они оба потеряли уровень.
В каюте повисла тишина. Виновато опустив глаза на дно стакана с разбавленным апельсиновым соком, я утешала себя лишь тем, что разоблачение Шарлатана с последующей высадкой его на необитаемом острове при всём желании не починит парус и не вернёт потерянные вёсла.
– Проклятье! – Рокстеди яростно стукнул кулаком по столешнице. Он окончательно свыкся с высокой должностью помощника капитана и не сдерживал себя. – Квест был нашим последним шансом решить проблему бескровно. Пока диверсант на свободе, о ясности мышления Кархедепа можно забыть, а вместе с ним и о спасении. Единственное, что ещё как-то способно исправить ситуацию – это ветер. Но… – он замолчал.
Все мы знали его «но».
За четыре дня штиля пассажиры и команда галеры испробовали все известные морякам способы вызвать ветер. Шаманство, обряды и глупые предрассудки, да чем только ВЦ не шутит?! Мы высвистывали ветер, дуя в раковины, подобно греческому Тритону, сыну Посейдона. Бултыхали шваброй за бортом судна, обливали парус солёной водой, царапали мачту ножом, выбрасывали за борт еду и деньги в дар морским духам, а часть гребцов обрилась наголо, отдав волосы богу ветра Шу. Капитан даже приказал выпороть самого юного матроса, чтобы он визжал на всё Средиземное… Конечно же, ни одно из этих действий так и не вызвало ни малейшего дуновения ветерка. Могло помочь лишь вмешательство высших сил.
– Ты сказал бе-бескровно? – дрожащим голосом переспросила Лилия-Панда.
Рокстеди кивнул.
– Раз поимка диверсанта провалилась, остаётся только одно. Мы должны принести кого-то из нас в жертву Устрашающей Нейт, богине войны, воды и моря. Бросить беднягу за борт на верную гибель ради ветра в парусе. Именно одного из нас, а не матроса. Так будет гуманно. Мы, в отличие от неписей, умеем воскресать.
Его слова шокировали. Каждый из присутствующих за столом переглянулся между собой. Мы египтяне, а не ацтеки. Не смотря на всю свою архаичность, ригидность и нетерпимость к переменам, в Кемете всегда ценили человеческую жизнь. Было дело, в додинастическую эпоху рабов хоронили вместе с усопшими фараонами, и смертные приговоры частенько приводились в исполнение, но никогда – никогда! – мы не практиковали человеческие жертвоприношения своим богам.
