Запах в дядиной комнате наследовал тому забытому ощущению. Настолько, что заломило в коленях, и захотелось тотчас присесть.
Дядя сидел неподвижно и, по всей видимости, занимался больной рукой. Грин так и не научился называть его культю по-другому. Здоровый левый локоть ходил по кругу, Копер содрогался всем телом и выгибался, пытаясь нащупать раз и навсегда баланс для своего нового тела.
Грин оказался в полупозиции. Не ясно, что страшнее: продвигаться вперед или быть уличенным в отступлении.
– Дядя Копер, – окликнул он, чтобы избавиться от мук выбора.
Никакого ответа.
Мальчишка сделал шаг, приблизился почти вплотную. И снова позвал.
Дядя расслышал. Здоровая рука остановилась и опала к коленям. Дядя согнулся, буквально повис на собственном хребте. Мальчишка запаниковал и еще больше от этого расхрабрился. Потянулся к дядиному плечу. И ощутил разгоряченное, несмотря на стылую квартиру, тело. Оно казалось маленьким и круглым под детской рукой. Как горячая головешка, из которой пламя выскребло жизненный сок.
Дядя поднял опущенную к подбородку голову.
Дворовый пес, ищущий ласки.
И это короткое движение разозлило мальчишку.
Он не сумел простить дяде его жалкой позы. Словно застал за непристойным занятием. Отвел руку да так и застыл сверху.
Копер, не говоря ни слова, обернулся, и Грин вздохнул.
В ноздри лез поганый запах, и мальчишка выталкивал его легкими из себя.
А получился вздох разочарования.
На него уставился скругленный обрубок с глазком запекшейся крови.
Парень потерял самообладание и отшатнулся. Отступил на пару шагов назад, не помня себя и не зная, куда деться. Как выпутаться из этой комнаты.
Она сжалась вокруг, чтобы придвинуть носом к оголенной культе.
Мальчишка попытался объясниться, но изо рта выпадали разрозненные слова – папа, просил, узнать – и тут же падали перед ним на пол, никем не услышанные.
Пока в голове не зазвучал дядя:
– Грин, эй, Грин, ты как?
Спокойно, но не успокаивающе.
– Да не бойся ты, сейчас оденусь. Верещишь как девчонка. Тоже мне – сын полка.
Копер невесело усмехнулся.
Отворилась дверь и в комнату влетел отец.
Видно, Грин, и правда, успел вскрикнуть от неожиданности.
– Что у вас тут происходит? – вопрошал Ньют.
Грин выскользнул из комнаты и с жадностью вдыхал свежесть квартиры. Дверь захлопнулась. Мальчишка расслышал, как отец пеняет младшему брату за шторы, племянника и начатое с утра пораньше.
4. Джи приносит домой известия
#1
Когда Джи увидел пленных, первым делом он подумал о брате.
Ром отлеживался дома. Пик его болезни остался позади, но мальчишка оставался ещё очень слаб.
Куинджи остро чувствовал вину. Как только останавливался, она настигала и грызла. Минуты и часы напролет.
Вид марширующих пленных не оставил никаких сомнений: война пришла по-настоящему. Но вместо того, чтобы самому испугаться, ещё первее Куинджи подумал о том, что из-за него младший брат лежит на койке не в силах пошевелиться.
Поэтому собрав достаточные сведения, он побежал домой поделиться известием с родными.
Открыв дверь квартиры, он притаился в коридоре. Из родительской комнаты доносился смех. Слышался голос Рома, который рассказывал родителям что-то неимоверно смешное. Потому что всякий раз, когда он брал паузу, родители начинали хохотать. Особенно, если папа успевал вставить веселый комментарий.
Джи улыбнулся. Пусть он и чувствовал себя немного оторванным, зато с болезнью Рома всё остальное возвращалось к норме.
