Лицо моего бывшего мужа исказила надменная усмешка.
— Куда тебе, с твоей зарплатой, потянуть покупку новых колес? Думаешь, я не знаю, сколько получают психологи в школе?
— Ты прекрасно знаешь, почему я ушла из твоего центра психологической помощи и теперь возглавляю школьную психологическую службу!
— «Вектор» — значит, «Вектор», — тут же пошел на попятную Кирилл и направился к своему хэтчбеку.
— Поехали, Злата! — Он открыл мне переднюю дверцу, приглашая сесть.
Я не спорила: хочет подбросить — что ж, я отныне без машины. Поездка с еще недавно родным человеком немного приятней, чем бездушное такси. Но никаких оплат от него мне не нужно. Сама как-нибудь справлюсь. А если повезет, воров найдут, и мне вернут колеса. Хотя вряд ли…
Ехали недолго, благо, в выходной день нет пробок на дорогах.
Притормозив на подземной парковке, Кирилл повернулся ко мне.
— Злата, мне без тебя плохо.
Сердце пронзило что-то знакомое, такое сладкое и одновременно горькое…
— Кирилл, ты торопился на встречу с клиентом, — пытаясь быть твердой в своих намерениях, покачала головой я.
Он заскользил по мне взглядом.
— Подождет клиент! Не могу я… не могу без тебя, понимаешь?!
Сглотнув ком в горле, я потянулась к ручке дверцы.
— Тебе лучше меня известно, что в одну и ту же реку не войти дважды.
Я уже приоткрыла дверцу, как он вдруг дернул меня назад, к себе, и впился в мои губы жадным поцелуем.
— Ты… что ты делаешь? — Я попыталась увернуться, но он не отпускал, только сильнее вжимал меня в спинку сиденья, а его губы настойчиво и уверенно сминали мои.
— Хватит! Что ты… что ты делаешь?!
— Тебе же нравилось, как я тебя целовал! Нравилось, помнишь? Ты не могла так быстро об этом забыть!
Он продолжал душить меня поцелуями.
— Вернись ко мне, Злата! Вернись, слышишь?! — Его срывающийся хриплый шепот обжигал мне шею и губы.
И сделай он это еще совсем недавно, я бы сдалась. Но сейчас что-то во мне отчаянно сопротивлялось его действиям. Его поцелуи, которые всегда завораживали, теперь казались противными.
— Отпусти! Отпусти, говорю! —Я заколотила кулаками по его груди.
С силой оттолкнув Кирилла от себя, я дернула ручку дверцы и выпрыгнула из машины.
— Ты ведь тоже не можешь без меня! Злата! Вернись! — неслось мне вслед, но я не останавливалась.
Я бежала к центральному входу в торговый центр.
Поднявшись по ступеням на второй этаж, я постаралась затеряться среди посетителей и стеклянных витрин магазинчиков.
Руки жалко дрожали, губы — тоже. Как же сложно! Такой родной, такой близкий — и чужой! Какими сладкими ни были его поцелуи, а от них веяло предательством.
Я не забыла травлю, которой меня подвергли его родственники. Мне ведь на время развода пришлось удалить все аккаунты в соцсетях! Пришлось уйти из психологического центра, который возглавлял Кирилл Маковецкий! Пришлось согласиться на работу в школе…
Да вся моя жизнь полетела под откос! От нее осталось две коробки, и те увез папа Северской!
Есть такие поступки, которые нельзя простить, даже если очень хочется. Несмотря на свой статус и известное в узких психологических кругах имя, Кирилл оказался совершенно беспомощным перед сворой своих обезумевших родных. Он выставил меня живым щитом, а должен был защитить. Даже если я не смогла забеременеть, это не повод для травли.
Я попыталась выровнять дыхание и унять противную дрожь во всем теле. Впереди показался бутик женского белья и купальников «Штучка», и я уверенно направилась туда.
