Сыскари некоторое время скрывали, что их старший исчез. Кто-то все это время успешно организовывал поиски, следил за ведением документации, отвечал на странные вопросы вышестоящих и однажды пришел к выводу, что дальше скрывать пропажу невозможно. Кто-то из тех, кто сейчас работает в управе, проявил себя вполне сносным старшим.
— Проклятье! — дошло до Ливина. Вот стоит немного расслабиться и появляются толковые, но не способствующие спокойствию мысли. — У меня есть конкурент. Которого они бы желали видеть на моем месте. Точно есть. Надо же.
И тот, кто подкинул повышение вместе с управой и Погремушкой, прекрасно это знал. Не мог не знать.
— Какая занятная месть, — проворчал Ливин, начав спускаться, держась за перила и едва ли не прыгая по ступеням на одной ноге, потому что вторую все еще следовало беречь, хоть и не так сильно. — Надеюсь, что только мне, а то если и моему конкуренту… А если это он куда-то дел предшественника? И меня отправили потому, что я первый под руку попался. Ага, и забыли предупредить. Ну, чудо, а не ситуация. А тут еще эта глазастая мышь… нет-нет, стажерка управляющая управой — это слишком. Точно не она. Вроде бы. Проклятье.
6. глава 6
О подозрительном поведении и неожиданных находках
— Идет наш сахарный пряник, — сказала Милана посмотрев в окно. — И даже почти не хромает.
Нерта фыркнула, торжественно поставила перед собой чашку с чаем и стала размешивать сахар. Спроси ее кто-то — зачем? Она вряд ли бы смогла уверенно ответить. Просто с появлением в управе Ливина Тарсеу сложилась такая традиция — он приходит, Милана стоит у окна и любуется пейзажем, а стажерка размешивает сахар в чае.
Возможно, старший управы уже считает Нерту самой большой любительницей чая в королевстве. Но его это не сильно трогало. До сих пор.
А сегодня что-то изменилось.
Ливин, не успев переступить порог, замер и посмотрел на присутствующих, по очереди, с непонятным подозрением. Зачем-то оглянулся на дверь. Еще раз посмотрел.
В общем, повел себя весьма подозрительно.
— Любопытно, — прошептала Нерта чаю. — Что бы это значило?
Еще подозрительнее было, что старший управы повторно потребовал личные дела. На этот раз ради этого требования вышел из кабинета. И, может Нерте показалось, но сначала он осмотрелся и убедился, что почти все на своих местах. А потом потребовал. Довольно громко. И немного постоял, словно наблюдал за реакцией подчиненных.
— Он нас в чем-то подозревает, — сказала Нерта Милане, отправлявшейся за личными делами к архивному сейфу управы.
— Думаешь? — приподняла бровь секретарь. А потом признала: — Действительно похоже.
Но в чем подозревает, придумать не смогла. Важные улики в последние полгода не пропадали. Свидетели загадочно не умирали. Громких дел не намечалось. Так, рутина. Самым громким из всего, чем занималась управа в последнее время, была охота на мстителя, разбрасывающего вонючие носки. Но этот мститель успел сбежать в направлении юга и дело было передано в общекоролевское сыскное производство.
Когда Милана возвращалась с первой партией личных дел, Нерта ей об этом сказала. Секретарь в ответ хмыкнула, замерла на мгновенье и тихо произнесла:
— Поиски Кавира были громче.
С чем и ушла.
А Нерта осталась и поймала себя на том, что хочет размешивать сахар в очередной чашке с чаем, который не будет пить. Потому что выводы напрашивались… неприятные.
— Да что он о себе возомнил? — спросила она, взвесив на руке каменную кошку-пресс-папье.
