- Давай приводи себя в порядок, - Серега кидает мне пакет с моими вещами. Наверняка их собрала мать. Она знает, как меня тут в чувство приводят. – Зацепка нашлась на этого Сомова.
- Какая? – спрашиваю, одновременно снимая с себя мокрые вещи.
- Его машину засекла наружная камера. В тот день, когда в тебя стреляли. Как раз на выезде из города.
- И что нам это даст? Подумаешь, выехал из города по той же трассе, что и мы ехали.
- Главное, что мы знаем теперь точно, что это он стрелял в тебя, - отвечает Вадик, рассевшись на подоконнике. – Остается найти против него только веские улики.
- Да. Пока только мы по своим каналам пробили, что он был связан с криминальной группировкой в 90-ых, - поясняет Серега. – Когда-то он даже держал бордель. И казино. Но сейчас это все закрыто. Он не занимается одним бизнесом. Официально у него на данный момент компания по продаже компьютерной техникой. Вот только проверку организовать нам не удается. Мы не касаемся этой темы. Понятно только, что фирма для отвода глаз.
- И как это связать со стрельбой в меня?
- Пока не знаем! – восклицает Вадик. – Но мы знаем точно, что всю эту информацию знал ты. И если бы ты не бухал, мы бы сэкономили время!
- Лех, - Серега смотрит на меня внимательно. – Давай начистоту. Если ты всерьез хочешь вернуть Ирину, говори нам всю правду. В тот день глушак на тебя навел не Сомов. Ему больше пятидесяти. За рулем сидел молодой парень. Кто это? Помощник его?
- Если помощник, то можно установить слежку и задержать его. Возможно, получится выбить признание, - рассуждает Вадик, предпочитая радикальные меры.
- Не надо ни за кем следить, - морщусь я. – Это сын его. Старший.
- Его или их? – уточняет Серега.
- Их.
Парни довозят меня до магазина, расположенного рядом с моим домом. Мне нужно купить побольше вкусностей, чтобы загладить свою вину. С двумя пакетами иду домой.
Но не дохожу.
На входе в подъезд меня рывком оттаскивают назад и кидают на снег. Не успеваю разглядеть лиц. Только чувствую четкие удары. Ногами.
Они летят мне в лицо, в грудь, кто-то один, а может их и несколько, упорно пытается отбить мне почки. От колкого ощущения в левом подреберье перехватывает дыхание. Кажется, мне сломали ребро.
Не знаю, сколько меня били. Не знаю, сколько их было. Знаю, что было темно.
А еще был знакомый голос:
- Все, харэ! Запомни, мент. Еще раз сунешься к моей матери, убью.
16. Глава 15. 1997 год
Фраза «Мы выживали, как могли» очень четко ложится на 90-е года двадцатого столетия. Нищета и отсутствие возможности заработать больно бьют по психике людей. Теперь нет уважаемых профессий. Военные, медработники, учителя и прочие сотрудники соцслужб утратили статус значимости. Ученые или сотрудники НИИ и вовсе стали никому не нужны. Не до учений сейчас.
Россия пытается встать «с колен». Но удается плохо. А главное, преодолевают барьер далеко не каждый россиянин. Лишь около десяти процентов из ста смогли перебороть себя, переучить, перестроить под новые реалии и найти способ зарабатывать. Это не работа. Это именно способ зарабатывать, который может в любой момент прогореть, закончится. Нередко провоцируя многочисленные сложности, убытки, необходимость «разгребать» за собой. И даже за собственные ошибки.
Теперь уважаемыми людьми стали обычные бандиты. Кто-то их боится, кто-то уважает в действительности, поскольку смотрит на них с завистью. Кто такие бандиты? Вчерашние выпускники школ или ВУЗов. Вася Пупкин, закончивший медицинский университет с целью спасти своего отца от неизлечимой болезни, вынужден примкнуть к опасной бандитской группировке. Только так он может заработать на лечение отца. Только так у него появляется возможность вывезти его заграницу для прохождения дорогостоящего лечения.
